Я ласково улыбнулась:
— Привет, бабуля.
Когда она отпустила меня, Лейтон был уже рядом, обнимая меня своими большими мускулистыми руками. Я тихонько вскрикнула, когда он поднял меня с пола и держал в воздухе, как будто я ничего не весила.
— Не могу дышать, — игриво прохрипела я.
Мой брат поставил меня на землю и фыркнул:
— Маленький ужас.
Я игриво ухмыльнулась, но тут же сменила свою ухмылку на радостную улыбку, адресованную матери, когда та подошла ко мне. Я ожидала, что она улыбнется мне и, возможно, немного заплачет, но я определенно не ожидала, что она разрыдается, когда обнимет меня, что она и сделала.
— Добро пожаловать домой, детка, — заплакала она. — Я так по тебе скучала.
Я обхватила руками ее маленькое тело и крепко обняла. — Я тоже скучала по тебе, мама.
Это была чистой воды правда. Я действительно скучала по ней. Мы не пришли к соглашению в том, что я буду жить вдали от дома, но она все еще была моей матерью, и я сильно любила ее. Она долго обнимала меня и плакала. Она то и дело вырывалась из наших объятий, всматриваясь в мое лицо, потом снова обхватывала меня руками и сжимала так крепко, как только могла. Она словно не могла поверить, что я стою перед ней. Это делало меня одновременно счастливой и грустной. Счастливой, потому что она была счастлива видеть меня, и грустной, потому что это была моя вина, что ей редко удавалось видеть меня.
«У тебя были свои причины», — напомнила я себе.
Я погладила ее по спине.
— Все хорошо, мам.
Все было не хорошо, но я чувствовала, что это было правильно.
Когда мы, наконец-то, оторвались друг от друга, я перевела взгляд с моей семьи на дядю и нахмурилась.
— Думаю, что единственный человек, которого мне осталось поприветствовать — это Локлан.
У меня за спиной кто-то прочистил горло.
— Не совсем.
«О, нет! — мысленно взмолилась я. — Пожалуйста, Господи, нет!»
Я почувствовала, как мои глаза расширились, когда его голос обволакивал меня, словно теплый плед. Сколько бы лет ни прошло, я узнаю его голос, даже если это будет всего лишь шепот. Я медленно повернулась, и замерла, когда увидела, что он стоит в дверях гостиной, прислонившись к косяку и засунув руки в передние карманы джинсов.
«Его глаза, — прошептал мой разум. — Что у него с глазами?»
Было много вещей, которые мне нравились в этом человеке, но его глаза были моей самой любимой частью. Они были первыми, на что я смотрела всякий раз, когда видела его. В его глазах цвета виски всегда был озорной блеск, который видела только я, потому что смотрела достаточно пристально. Этот блеск говорил мне, что его душа жива и цветет, но то, что я увидела сейчас, заставило меня вздрогнуть.
В его глазах не было ни искорки, ни блеска, никакого-либо другого света. Они были мертвы и отражали затянутое тучами серое небо, которое часто нависало над Йорком. Они были такими же пленительными, как и запоминающимися.
Несмотря на то, что я переехала за тысячи миль, чтобы убежать от него, каждый день, в течение последних шести лет, я просыпалась, видя эти карие глаза, и засыпала, слыша этот успокаивающий голос. Я никак не могла отделаться от него, даже находясь на другом конце света или в соседней комнате.
Я жила и дышала Кейлом Хантом, и это убивало меня.
— Кейл, — с трудом прошептала я, глядя на мужчину, который разбил мне сердце.
Он пристально посмотрел на меня, затем без малейшего следа эмоций машинально моргнул и кивнул в знак приветствия.
— Добро пожаловать домой, малышка Лэйни.
Глава 2
6 лет (20 лет назад)
— Лэйн? Где ты?
Я зажала уши руками, зажмурила глаза и попыталась сдержать рыдания, но не смогла. Они пронзали меня насквозь, потому что моя голова очень сильно болела. Пока я ее растирала, боль никуда не уходила, а наоборот, только усиливалась.
Я открыла глаза, когда чья-то рука скользнула мне под колени, а другая за спину. Внезапно меня подняли в воздух, и я даже вскрикнула от этого. Инстинктивно я обхватила руками шею того, кто это сделал, и заплакала, когда посмотрела в его лицо, с такими яркими, сияющими, карими глазами.
— Кейл!
Кейл Хант был моим самым лучшим другом на всем белом свете. Если кто-то и мог заставить меня чувствовать себя лучше, когда мне было так больно, так это только Кейл. Он всегда был тем, кто останавливал мои слезы и заставлял меня улыбаться.