В течение трех часов после того, как я твердо решила уехать, мы обо всем договорились, и было решено, что я вылетаю после похорон Лаванды. В приемной больницы, я случайно услышала, что ее похороны состоятся через четыре дня, так что у меня практически не осталось времени сообщить семье, что я уезжаю. Я знала, что разговор будет тяжелым, но я уже приняла решение. Я должна была уехать. Оставаться в Йорке я просто не могла.
Я уже собиралась сказать своей семье, что уезжаю, и, хотя дядя был рядом, я все еще была чертовски напугана. Я прислонилась к кухонной стойке, а моя семья сидела за столом. Дядя прислонился к стене напротив меня, скрестив руки на груди. Все ждали, когда я заговорю.
— Лаванда ушла и никогда не вернется ко мне. — Я сидела, глядя в пол. — А я еще даже не начала до конца понимать это. Она умерла всего три дня назад, и ничто не кажется мне реальным. Я все жду, что она напишет мне или войдет в мою комнату.
— Дорогая, — прошептала бабушка.
Я прикусила нижнюю губу.
— Я хочу, чтобы вы все внимательно выслушали меня, когда скажу то, что должна сказать. Это важно, понимаете?
Я подняла глаза и обнаружила, что все кивнули.
— Я люблю Кейла, — выдохнула я.
Мои братья переглянулись, и родители тоже, прежде чем их взгляды снова сосредоточились на мне.
— Ты любишь Кейла? — отец моргнул.
— Всегда любила, — кивнула я.
Мама поиграла пальцами.
— Ты по-настоящему любишь его? — спросила она.
— Да, — ответила я.
Отец стиснул зубы.
— А он? Он любит тебя?
Я покачала головой.
— Не в этом смысле. Он даже не знает, что я его люблю. Я никогда ему не говорила.
— Почему нет? — спросил Лейтон.
С чего бы начать?
— Потому что все твердят о том, какие мы друг другу брат и сестра, а я никогда так о нем не думала. С тех пор как я была маленькой.
Мать побледнела.
— Я не… не знала, что это любовь, — выпалила она. — Я думала, это было мимолетное влечение.
Я нахмурилась.
— Это не твоя вина, мама. Я держала свои чувства к Кейлу при себе. Только Лаванда и дядя Гарри знали, как я к нему отношусь, но оба поклялись хранить тайну.
Отец скосил глаза на дядю и сурово посмотрел на него. Это удивило меня, потому что я никогда не видела, чтобы мои папа и дядя спорили.
— Прекрати, папа, — отчитала я. — Я заставила его поклясться, что он никому не расскажет.
Отец скосил на меня глаза.
— Здесь что-то происходит, что-то большее, чем Лаванда и Кейл. В чем дело? Скажи мне. Сейчас же.
Черт побери. Что-нибудь проходит мимо него?
Я потерла лицо руками.
— Я больше не могу здесь находиться, — сказала я, нервно сглотнув. — Лаванда исчезла, и Кейл тоже… у них с Дрю будет ребенок.
— Что? — ахнули братья в унисон.
— Дрю беременна? — переспросил Локлан.
Я кивнула.
— О, дорогая, — нахмурилась бабушка.
— Я не могу оставаться здесь и смотреть, как у них создается семья. Не могу оставаться здесь без Лаванды. Мне нужно уехать.
Отец стиснул зубы.
— В отпуск?
Я покачала головой.
— Нет, папа, не в отпуск.
Некоторое время все молчали, пока Лейтон не сказал:
— Ты хочешь переехать?
Я кивнула.
— Куда? — спросил он.
Сейчас или никогда.
— В Нью-Йорк.
Тишина.
— Можешь повторить? — сказал отец опасно низким голосом.
Я сглотнула.
— Я переезжаю в Нью-Йорк.
Лицо отца приобрело такой оттенок красного, какого я никогда раньше не видела. Он бросил взгляд туда, где стоял мой дядя, и сверкнул глазами.
— Что это за хрень? — спросил он.