Палят лучи, идет работаБез суеты, без дураков,И ручейки седьмого потаСтекают в блюдечки очков.
Кто о земном зеленом раеМеня лукаво уверял?Что я забыл в далеком крае?Что в чуждом мире потерял?
Кого виню, кому вменяю?Досада на себя берет.Да я все пальмы променяюНа тень листвы родных берез!
Пора линять!Но мне знакомыВсе парадоксы прежних лет.Домой мы рвемся. А из домуТуда нас тянет, где нас нет.
Польют дожди, не утихая,Придет печальная пора…Скажу, мечтательно вздыхая:– Ведь надо ж! ТАМ сейчас жара!
Острова в океане
Утих океан. ПроклинаяБессонниц его маяту,На мостике вахта ночнаяТревожно глядит в темноту.
Страда расстояний за нами,Устало ревут дизеля.По левому борту огнямиМаячит чужая земля.
Душа притомиться не хочет,И мысли уносят меняИз душной тропической ночиВ сиянье осеннего дня,
Где был я моложе и проще,Любил тех, кого уже нет,И листья пылающей рощиЛистал, словно летопись лет.
Но чудо минувшего мигаУже заставляет жалеть,Что жизнь непрочитанной книгойОсталась едва ли на треть.
И день, что бессмысленно прожит,И жжет, и тревожит во сне,И каждая строчка дороже,И каждая буква в цене.
И вчуже покажется странным,Что снова назад возвращусь,Рубцуются старые раны.Рождается новая грусть
О том, что таилось в тумане,О том, что жило в тайниках:Что мы – острова в океане,И не докричаться никак.
Пейзаж с видом на Везувий
Мир и спокойствие. Гора.Лоза. Олива.Благословенны вечераИ гладь залива.Но вдруг внезапно задрожитВода в стакане —И ты поймешь, что значит жить«Как на вулкане».
Дары моря
Нине. Приглашение к ужину на сиднейской Ривьере
Ну так что же нам нужно для ужина?ДюжинаУстриц; горка мидий, пара ломтиков семги,лимона долька.Но и не только:Еще необходимы разнообразныеРакообразные.А также нужнаБутылочка белого сухого винаУрожая 2010 года.И, конечно же, солнечная, сухая погода.Плюс, всего этого кроме, —Моря кромка,Вечер, почти закат,Говорливый прилива рокот и перекат.Далекого паруса провожание взглядом.И чтобы ты была рядом.
Гауди (из каталонского цикла)
Максиму Пучкову, сыну, архитектору
Он слыл сумасшедшим.А может, и был им.Иначе как смог он из глины слепить целый город,Иначе как смог он суметь,что за каждым углом БарселоныВсе ждешь заприметить какое-то новое диво:Калитку, решетку, ажурную башню, перила —Чтоб сразу узнать без ошибки: Ну как же, конечно!И к ним прикоснулся рукою затейник Maestro!Как смог он иначе настроить роскошных дворцов,И церквей,И больницИ при этомЗакончить все счеты с судьбою в приюте для бедных,И все жеВойти в словари своим собственным именем:GAUDY![3]
Невозвратимая страна
Судьба меня по свету потаскала:Я повидал и в памяти сберегОгни Парижа, сколы скал Байкала,Волну Сейшел —И Запад, и Восток.Но есть края, куда уже не вольныПробиться никакие корабли:Похоронили медленные волныСтрану, где годы вешние прошли.Где вечерами полюбилось слышать,Как мирно дышит спящая земля,Где теплый дождь,Что ровной строчкой вышит —Как он колышет спелые поля.И в речке плеск воды неугомонный,И птицы соннойРезкий вскрик в лесу —Я все запомнил. Голос этот звонныйУ сердца, через годы, пронесу.
Мосты и тоннели
Содержание цикла:
Виктор Мирошниченко
Александр Осень
Александр Се́лляр
Виктор Мирошниченко
г. Москва
Родился в Челябинске. Работал психотерапевтом. В 2001 году сменил профессию, с этого времени возглавляет HR службы крупных российских компаний.
Самодеятельный писатель и поэт, произведения публикует в сети Internet.
Из интервью с автором:
В 90-х имел привычку петь свои песни под гитару в переходах метро, излюбленным из которых считаю переход «Театральная» – «Охотный Ряд».