В три часа дня мы входили в Нежин, расположенный в восьмидесяти километрах на юго-восток от Чернигова, в пять завязались бои за Бахмач, расположенный в семидесяти километрах на восток от Нежина, а с севера, от Щорса, шли на юг танковая дивизия и мотопехотные батальоны — мы замыкали очередное полукольцо размером сто на сорок километров. Щорсовская группировка, получив по воздуху за предыдущие дни пополнения людьми и боеприпасами, прошла на юго-запад тридцать километров и с боями взяла Березовку — узел шоссейных и местных дорог, а навстречу ей от Чернигова на восток прошла такие же тридцать километров другая группа из танкового батальона и пехоты, посаженной на грузовики — с этого направления мы не ожидали встретить сопротивления, потому что нас отсюда еще не ждали. Мы снова нарезали окруженную территорию на части. Но основной напор от Чернигова был направлен на юг и юго-восток — мы зачищали лесисто-болотистое междуречье Днепра и Десны, расположенное к юго-западу от Чернигова, и более проходимое Остер-Десна к югу от Чернигова — надо было обезопасить коммуникации по железной дороге, максимально отодвинув границы освобожденной территории на юг, чтобы на дольше хватило этих территорий для гибкой обороны, предполагавшей в том числе и отступления — нам была важна не сама по себе территория, а то количество немцев, что мы сможем на ней убить. Без необходимости стоять насмерть — если есть куда отступить, сманеврировать, зайти во фланг, ударить с тыла — можно и повоевать.
И если в заболоченном лесном междуречье Днепра и Десны с зачисткой отлично справлялись пехотные части на БМП и вездеходах, при поддержке одного танкового батальона, то между Десной и Остером приходилось действовать гораздо осторожнее. Но, похоже, немцы еще не прочувствовали, что в их муравейник вогнали огромный лом и шурудят им со всей дури — на шоссе Чернигов-Козелец наши танковые батальоны разгромили во встречных боях несколько танковых и пехотных колонн, направлявшихся на север, причем не в Чернигов, нет — они все еще шли под Гомель! Нас явно не ждали. Это при том, что мы орудовали в немецких тылах уже более суток, причем очень серьезными силами — к вечеру тридцатого к Чернигову и южнее мы протолкнули уже семь танковых батальонов, двенадцать мотопехотных батальонов и семь пехотных полков, а это пятьсот танков и самоходок, две тысячи БМП, тридцать пять тысяч человек. Пока мы прорвались еще только по направлениям, вытянувшись в нитку вдоль дорог, без образования внешних и внутренних фронтов, и эти силы приходились на двести сорок километров — в среднем по два танка, четыре БМП и сто пятьдесят солдат на километр. Естественно, все они не были размазаны тонким слоем, а действовали подвижными подразделениями, стараясь охватить как можно больше территорий и населенных пунктов — зашли, выбили гарнизон, ушли. Немецкие гарнизоны были в основном мелкие, малобоеспособные, без тяжелого оружия, поэтому, как правило, они просто сдавались в плен, кроме тех, кто замарал себя жестоким обращением с местным населением, поэтому не надеялись на милость — такие уж дрались до последнего и гибли под ударами танковых пушек. Мы даже не везде оставляли большие гарнизоны — так, оставим БМП с вездеходом и взвод бойцов — и двигаем дальше. Сейчас главное — это вычистить всю мелочь, пока она не разбежалась или не собралась в более крупные соединения, да перекрыть территорию, затруднить перемещение тем, кто сможет ускользнуть от наших передовых частей. Поэтому мы оставляли дозоры примерно такого же состава и на возвышенностях, с которых можно было контролировать большие участки местности, разве что им придавались танки или самоходки, чтобы своими дальнобойными пушками они смогли поражать обнаруженные цели на больших дистанциях.
Так что местность вправо и влево от основных дорог постепенно покрывалась сеткой таких блок-постов, между которыми было километр-полтора, ну два от силы. Так, в треугольнике Чернигов-Нежин-Козелец, со сторонами по шестьдесят километров, было более пятидесяти населенных пунктов, если считать и те, что находились на его гранях, и он один впитал в себя более сотни взводов — две тысячи человек, пятьдесят БМП, тридцать вездеходов и двадцать танков. И каждый наш гарнизон или блок-пост был вполне зубастым соединением — танковая или минометная пушка, минимум один крупнокалиберный пулемет, СПГ, пара РПГ, два-четыре ручных пулемета, пяток самозарядных снайперских винтовок, более десятка автоматов — они могли отразить атаку до роты немецкой пехоты, если бы она тут откуда-то появилась. Ведь только осколочных получалось сорок выстрелов БМП, десять — СПГ и десять — от РПГ — почти по выстрелу на пару немцев. Но немцам "везло" — и мы передовыми частями хорошо прошерстили местность, и самих их тут было немного — тысяч пять-семь, так что их группы не превышали десяти-пятнадцати человек, поэтому они не рисковали атаковать потерянные населенные пункты, а пробирались по неудобьям на юг — то тут, то там возникали перестрелки, когда очередная такая группа была замечена с какого-либо блок-поста — мы добирали остатки. А на случай, если вдруг появится кто-то посерьезнее, мы оставили в этом треугольнике три ротные группы с танками — мало ли что…