Гинни слушала его с ужасом.
– Он что, насмерть забил Жанетт? Боже правый! А дети знают?
– Да и мы с Рафом знаем это с их слов. Когда мы сюда приехали, они жили на улице, прячась от своего папочки. Так что нам было ясно, что они говорят правду.
– Неудивительно, что Раф вызвал его на дуэль. Гемпи застыл, словно пытаясь что-то решить для себя.
– Ладно уж, так и быть, скажу, чтобы вы поняли. Раф не вызывал его на дуэль. Хотел вызвать, но не успел – его опередила Джуди.
– Джуди?
– Раф взял их всех к себе, но их папа в пьяном виде увидел их в парке. Джуди об этом говорить отказывается, и мы точно не знаем, что там произошло. Но она пришла домой с его ружьем, а Морто унесли к доктору с пулевой раной в колене.
– Она метко стреляет, – машинально проговорила Гинни. У нее сердце обливалось кровью при мысли о том, что пришлось пережить бедной девочке и остальным детям. Хотя она не так уж хорошо их знает, но может поручиться, что Джуди не станет стрелять в человека зря.
– До вчерашнего дня она отказывалась даже брать это ружье в руки. Раф целый год держал его под замком в чулане.
– Но если в Морто стреляла Джуди, почему все обвиняют Рафа?
– Гмм, – промычал Гемпи. Да, собственно, Гинни не нуждалась в объяснениях. Раф не захотел публичного скандала, просто привез детей на этот остров, подальше от их отца.
Гинни опять стало стыдно – а она еще посмела обвинять Рафа в том, что он пренебрегает детьми. Он дал бедным, забитым детям кров, возможность чему-то научиться, вырасти нормальными людьми. И кто она такая – требовать от него объяснений, куда он уезжает по ночам и как он зарабатывает на жизнь? Что она сама сделала в жизни, чтобы кого-то защитить, кого-то порадовать?
Гинни вскочила на ноги.
– Пожалуйста, Гемпи, научите меня домашним делам. И не забудьте оставить мне рецепт.
– Рецепт торта или рецепт того, как вам найти управу на Рафа?
Вот черт, одно упоминание имени Рафа заставляет ее краснеть!
– Рецепт торта. Не все сразу. Гемпи опять хохотнул.
– Да никакого особого рецепта для обращения с Рафом и не существует. Этот парень прожил трудную и одинокую жизнь. Ему всего только и нужно, чтобы у него была своя собственная семья.
При этих словах у Гинни заныло сердце: ей тоже хотелось, чтобы у нее была своя собственная семья.
– Будь ему настоящей женой, Принцесса, – добавил Гемпи. – Роди ему кучу детей.
Тоска уступила место горячей волне желания. Гинни живо представила себе, как они зачинают ребенка в лохани.
– Нет, Гемпи, – сказала она, с усилием отбросив эти мысли. – Пока что ограничимся тортом.
Джуди вошла в дом, держа в руке связку рыбы. Как ей не хотелось ее чистить! Ловить рыбу она могла хоть целый день, но терпеть не могла ее чистить.
К своему удивлению, она застала Гинни на кухне. Та стояла и озадаченно хмурилась на плиту. Увидев Джуди, она улыбнулась ей неуверенной улыбкой. Джуди насупилась: не надо, наверно, было разговаривать с Этой Женщиной по-хорошему. Вообразит еще, что они теперь друзья.
– Как я рада, что ты пришла, Джуди! Гемпи показал мне, как разжечь огонь, но, по-моему, я что-то сделала неправильно. Не разгорается, и всё.
– Так я и стану вам помогать, – огрызнулась Джуди. – Мне рыбу надо чистить.
Джуди пошла к двери, притворяясь, что у нее нет более важного дела, чем выпотрошить эту рыбу.
– Джуди, подожди, пожалуйста! Мне надо с тобой поговорить. – Джуди на секунду остановилась, но все-таки она, наверно, ушла бы, если бы Гинни не добавила: – Тебе не хочется перенести свои вещи ко мне в комнату?
Тут девочка резко обернулась, чуть не выронив рыбу.
– Нет! – Что Эта Женщина себе думает – что она тут хозяйка? – Нам не нравится, когда посторонние начинают здесь распоряжаться, моя ужасная дама...
– Прекрасная... Хоть я, может быть, и не соответствую этому имени, но Раф зовет меня «моя прекрасная дама». И поверь, это звучит достаточно оскорбительно.
Джуди едва сдержала улыбку. Этой Женщине все время удается ее рассмешить! Но нет, она ей не поддастся. Однако Джуди было интересно послушать, что та скажет.
– Я понимаю, что тебе эта мысль совсем не нравится. Да и мне, если хочешь знать, не очень-то хочется делить с тобой комнату. Но ты уже большая – тебе не подобает спать в одной комнате с мальчиками.
– А вы кто такая, чтобы решать, что мне подобает, а что нет?
– Решаю не я, решает природа. Разве мама не говорила тебе о том, чем мужчины отличаются от женщин?
– Немного говорила.
– Ну вот. Так тебе не кажется, что, когда у тебя начнутся месячные, тебе будет удобнее в одной комнате с женщиной, а не с мальчиками?
Джуди покраснела, потом разозлилась:
– Выдумки все это! Не иначе как что-то замышляете!
– Что это я могу замышлять? Зачем мне твое общество? Ты к тому же, наверно, еще и храпишь.
– Чего?..
– Да я шучу, – засмеялась Гинни. – Тебе надо больше улыбаться, Джуди. У Рафа будет не очень веселый день рождения, если ты будешь все время смотреть исподлобья.
– Какой еще день рождения? Вы забыли, что съели почти всю ветчину?
Джуди хотела, чтобы Гинни стало стыдно, но Эта Женщина опять ее удивила:
– Ничего, на бутерброды хватит. И потом, на день рождения лучше испечь торт. – Не дожидаясь какого-нибудь пренебрежительного замечания, Гинни протянула Джуди листок бумаги и улыбнулась с таким видом, точно на нем были записаны все тайны Вселенной. – Гемпи дал мне рецепт. Он сказал, что, если ты мне поможешь, получится чудо-торт.
– Раф любит шоколадный торт, а у нас Нету какао.
– He «нету», а «нет», – машинально поправила ее Гинни и тут же смущенно улыбнулась. – Извини, я тебя поправляю просто по привычке. Мама меня тоже все время поправляла.
Джуди вспомнила рассказ Гинни о своей матери, ее слезы, и ей самой захотелось плакать, потому что она до сих пор страшно тосковала по маме и ненавидела отца. Бедная мамочка, если бы она только умела постоять за себя! Если бы Джуди и мальчики могли ей как-то помочь!
– А о какао не беспокойся, – сказала Гинни, прерывая ее грустные мысли. – Я знаю, как его достать. Подлижусь к Рафу, и он привезет нам какао.
Джуди сердито фыркнула:
– Ну зачем вы это делаете?
– Что?
– Зачем вы пользуетесь своей красотой? Мы простые люди и не любим таких фокусов. Нежные речи и хлопанье ресницами на нас не действуют.
– Да когда я хлопала ресницами?
– Хлопали-хлопали! Я наблюдала за вами с Рафом. Он терпеть не может, когда вы к нему подлизываетесь. Вы ему гораздо больше нравитесь – да и нам тоже, – когда говорите правду. Если вам что-то нужно, так прямо и скажите.
Гинни почувствовала, точно ее выпороли, но все же заставила себя сказать:
– Хорошо, тогда я скажу правду. Мне надоело ничего не уметь. Я хочу научиться делать домашние дела. А для этого мне нужна твоя помощь.
Джуди изо всех сил сопротивлялась вдруг залившему ее сердце теплому чувству.
– Не знаю, зачем я вам нужна.
– Во-первых, я никогда не сумею одна испечь торт. На кухне от меня нет никакого прока, а за пределами дома я и вовсе беспомощна. Чтобы здесь выжить, мне надо научиться избегать опасных тварей, понять, куда можно ходить, а куда нельзя. И если бы мы спали в одной комнате, ты бы мне постепенно все объяснила.
Джуди не знала, что думать. Может, это просто уловка, но, по правде говоря, у Джуди самой накопилось много вопросов, на которые могла ответить только женщина.
– Ну давай попробуем, – мягко уговаривала ее Гинни. – Поживем вместе неделю и, если тебе будет невыносимо, поговорим с твоим дядей – может, он придумает, где еще тебе спать.
Ну неделя – это не страшно, подумала Джуди. Неделю можно вытерпеть.
По выражению ее лица Гинни поняла, что уговорила девочку.
– Вот и хорошо, – сказала она. – А пока что тебе не кажется, что надо заделать эту дыру на крыше? Какой это был бы прекрасный подарок к дню рождения Рафа! Уже сентябрь. Если случится сильная гроза, наши припасы пропадут.