– Я собиралась дать тебе отпуск, Эрминда, – прервала она экономку тоном, в котором не слышалось ни тени насмешки.
Эрминда вопросительно подняла бровь:
– Вот как?
– Но вместо этого я уволю тебя, – заключила Минит. – Собирай свои вещи и проваливай.
– Чертова сука! – рявкнула Мосси. – Ну конечно, она поручила продажу особняка своей драгоценной подружке, этой стерве Андреа Уокер! Как и следовало ожидать!
Она вышагивала по серому ковру гостиной с телефоном в одной руке и неизменной сигаретой в другой.
– Тогда почему же ты так расстроилась? – спросила Леони.
– Как это почему?! – возопила Мосси. – В списке недвижимости, выставленной на продажу, значится несколько позиций! Я трижды пыталась показать дом весьма заинтересованному джентльмену из Нью-Йорка, и знаешь, что из этого вышло? – Не дождавшись ответа, она негодующе выпалила: – Каждый раз мне отказывали под благовидным предлогом – то, видите ли, потерялись ключи, то случилось еще бог весть что! А как-то меня просто не впустили в дом! Это неслыханно!
– Послушай, Мосс, – перебила Леони, – почему бы нам сегодня не поужинать вместе и не поговорить? Ты согласна?
Леони хотелось вытащить подругу из дома и подбодрить ее, но в эту минуту она была чертовски занята – смешивала краски, добиваясь именно того оттенка желтого цвета, который идеально подходил для стен гостиной – насыщенного, но неяркого. Тенниска Леони и ее старые брюки цвета хаки сплошь покрылись пятнами краски, не говоря уж о ладонях, руках и ногах.
– Еще бы! – воскликнула Мосси. – Давай завалимся в какой-нибудь уютный погребок и пошлем дела ко всем чертям!
– У меня были несколько иные планы, – со смехом призналась Леони, – но если ты настаиваешь – так и быть. Договорились?
– Блестящая мысль, – с воодушевлением откликнулась Мосси.
– После работы заезжай ко мне, – предложила Леони, – тогда и решим, куда поедем.
– Перед выездом я позвоню тебе, – пообещала Мосси.
– Отлично. До встречи.
– Пока.
Мосси повесила трубку и с силой ткнула окурок в пепельницу. И вправду, ей давно пора отдохнуть. После поездки в Нью-Йорк дела навалились нескончаемым потоком. В довершение всего благодаря Минит Николсон Андреа Уокер наверняка получит более чем щедрые комиссионные. На редкость жирный кусок.
«Слишком уж часто в последнее время эта стерва встает у меня на пути, – думала Мосси. – Конечно, я не всесильна, но у меня найдется способ отомстить. Вот именно, отомстить, – подытожила она. – Рано или поздно».
Эрминда тщательно свернула последнюю вещь – белую хлопчатобумажную блузку – и аккуратно уложила ее в чемодан, лежащий на кровати. Затем она решила проверить, не забыла ли что-нибудь.
Сначала она заглянула в шкаф. Там было пусто.
Потом в ящики тумбочки. Пусто.
И наконец зашла в ванную. Нет, она ничего не забыла.
Довольно усмехнувшись, Эрминда повесила форменное платье в шкаф и хлопнула дверцей. Вот так! Этот омерзительный, безобразный балахон принадлежал миссис Николсон. Уж конечно, Эрминде он был не нужен. Она стала закрывать чемодан, и вдруг ее осенило.
Бросившись в библиотеку, Эрминда прислушалась и убедилась, что миссис Николсон не видит и не слышит ее. Схватив один-единственный бесценный предмет, она метнулась обратно в свою комнату.
Заперев дверь, она вынула из чемодана стопку белья и благоговейно уложила на ее место фотографию Сэма Николсона в серебряной потемневшей рамке. Некоторое время Эрминда с любовью разглядывала снимок, а затем положила поверх него белье и закрыла чемодан. Ее глаза затуманились.
Выпрямившись, она оглядела комнату. «Мы могли быть счастливы здесь, – думалось ей. – Вдвоем с мистером Сэмом, без этой ведьмы».
Взяв чемодан, она направилась к двери. «А как же должок? – внезапно спохватилась она. – Минит Николсон еще не поплатилась за то, что испортила мне жизнь. Еще одно дельце – и моя работа тут будет завершена».
Несколько часов Мосси провела, показывая клиентам всевозможные дома, даже трейлеры, но сегодня все ее усилия были тщетными. Ни один из потенциальных покупателей не заинтересовался жильем, которое она предлагала. Однако на этом разочарования не закончились. Последнее из них Мосси испытала, позвонив Андреа Уокер и вновь попросив у нее ключи от здания компании Ван Вехтенов.
– О, какая жалость, Мосси! – нараспев протянула Андреа. – Как раз сегодня дом решил осмотреть один клиент. Ты же знаешь, осмотр может затянуться, тем более что с ним поехали партнеры, инспектора и так далее. Ключи освободятся только поздно вечером.
– Тогда давай договоримся на завтра, – предложила Мосси.
Она услышала в трубке шелест бумаг.
– Ах, милочка, завтра никак не выйдет. И послезавтра тоже… Знаешь, Мосси, я сама позвоню тебе и сообщу, когда можно взять ключи, идет? – И она повесила трубку.
Мосси швырнула трубку на стол.
– Дерьмо! – выпалила она, схватила сигарету и закурила ее. Минуту она задумчиво пускала дым, а затем взяла телефон и набрала номер Леони.
– Да? – послышался в трубке задыхающийся голос Леони.
– Это Мосси, дорогая. Извини, но ужин придется перенести. У меня… изменились планы.
– Кто он? – оживленно спросила Леони.
– Нет, нет, ничего подобного! – заверила ее Мосси. – Просто…
Леони терпеливо ждала.
– Просто у меня появились срочные дела, – с несвойственной для нее уклончивостью объяснила Мосси.
– Хорошо, – ответила Леони, удивленная таинственностью подруги. – Позвони, когда освободишься.
– Непременно, дорогая, – пообещала Мосси и отключилась.
Схватив сигареты и зажигалку, она сунула их в сумочку, взяла ключи от машины и метнулась к двери, возле которой стояла ее «акура». Включив зажигание, она рванула машину с места, разбрызгивая гравий.
Глава 22
Рабочий день уже закончился, в доме воцарилась тишина. Леони отскребла с руки последнее пятно краски и вытерлась. «Видок, как у Джексона Поллака», – думала она, разглядывая собственное отражение. Разноцветные пятна покрывали ее с головы до пят, словно тело целый день служило палитрой.
«Ладно, – наконец решила Леони, – если других огорчений сегодня не предвидится, можно считать, мне повезло». Покинув спальню, она спустилась в кухню. К счастью, удушливая вонь полиуретановой мастики уже почти выветрилась, а пол выглядел великолепно. Старые широкие сосновые половицы внушительно поблескивали. Гигантские балки над головой были отчищены и промазаны олифой, и Леони в очередной раз залюбовалась их живописностью.
Кухонные шкафы и оборудование уже установили, и Леони выяснила, что оно работает исправно. Шкафы она выкрасила зеленовато-оливковой краской, как в домах американских пионеров. На фоне солнечно-желтых стен шкафы смотрелись необычайно изысканно. Все ручки были сделаны из некрашеной сосны, покрытой лаком и вносящей нотку естественности в отделку кухни. Но главным достоянием кухни была столешница – настоящая антикварная доска, на которой когда-то рубили мясо, толстая, увесистая, дорогая. Впрочем, Леони не жалела о потраченных на нее деньгах.
Как и о расходах на кухонное оборудование. Леони с самого начала знала, что ей придется выложить кругленькую сумму, особенно если предстоит продать дом капризным и разборчивым жителям Нью-Йорка. Новомодная, баснословно дорогая, профессиональная кухонная техника способна удовлетворить требования любого покупателя. Впрочем, Леони знала, что столичные жители, приезжающие в долину на выходные, редко возятся со стряпней, и кухонная техника им нужна только для престижа. Поэтому на кухне выстроились огромная плита «Гарленд» с покрытием из нержавейки, двумя духовками и вытяжкой, такой же холодильник «Субзеро» и две сверхбесшумные посудомоечные машины «Аско».
Услышав стук в дверь, Леони поспешила к порогу. На крыльце стоял Сэм.
– Ты еще здесь! – с улыбкой воскликнула она. – А я заметила, что машины во дворе нет, и решила, что ты уже уехал.