— Давайте я вам наберу воду, а позже мы сходим в магазин и купим вам новый трос и заменим его.
— Хорошо. Благодарю тебя. Я уже замучилась с этим колодцем, а попросить некого, и без воды никак.
Артём легко справился с ручкой колодца и быстро набрал воды в пустое ведро.
— Вы одна тут живёте?
— Да. Сын с семьёй в Москве работает. Они редко приезжают, — ответила она, потом помолчала и спросила: — Вы завтракали?
Они переглянулись.
— Нет.
— Тогда пойдёмте ко мне, я блинов напекла, угощу вас.
Ребята снова переглянулись.
— Спасибо. Мы только оденемся…
— Хорошо. Жду вас. Дверь у меня открыта.
Артём открыл дверь, и они вошли в дом к соседке. В доме пахло уютом. Запах печки, печёных блинов, трав переплетался и уносил их в детство. Пройдя по коридору, они попали на кухню и увидели накрытый белоснежной скатертью стол. Посреди него стояла тарелка с внушительной стопкой блинов, рядом чайник и баночки с вареньем. Три блюдца с разных сторон маленького стола ждали своих едоков.
— Не стесняйтесь, садитесь к столу, — услышали они её голос из соседней комнаты.
Ребята сели, а она выдала им ложки и поставила чашки и чайник.
Артём положил варенья и взял блин.
— Как вкусно! — едва прожевав, похвалил он. — Ваши блины просто из моего детства… Бабушка пекла такие…
Ксюша кивнула.
— Очень вкусно.
— Кушайте на здоровье! — сказала женщина и села рядом, смотря на них с улыбкой. — Ко мне редко сейчас в гости кто заходит. И поговорить-то особо не с кем.
Ксюша посмотрела на фотографии, стоявшие в углу на полке, хозяйка перехватила её взгляд и пояснила:
— Это мой любимый муж, Феденька. Вот уже десять лет, как я его похоронила, но каждый день вспоминаю его и разговариваю с ним. До сих пор люблю его …
Ребята переглянулись, а она продолжила:
— Вы не смотрите, что я уже старая! Любовь, она от возраста не зависит!
— А как вы познакомились с ним? — спросила Ксюша и, подперев голову руками, приготовилась слушать.
— Познакомились мы с ним в блокаду, когда я пошла работать на автобазу, чтобы получить хлебную карточку, — начала рассказ Клавдия Матвеевна, и глаза её загорелись от волнующих сердце воспоминаний. — Как-то провинились мы с подружкой, и начальник вызвал нас к себе на разнос. Мне было всего восемнадцать лет, он мне показался таким взрослым, солидным, мне и в голову не пришло, что я ему приглянулась и он будет отслеживать мои маршруты, вернулась ли я на базу или нет.
— А вам он понравился?
— Война была, все с ног падали от усталости. Да я тогда и не понимала, что такое любовь. Времена другие были. Удивлена была, польщена — и всё. Период ухаживаний не был длинным, да и не принято тогда было встречаться тайком, каждый день жизнь могла оборваться. В сентябре мы познакомились, а в ноябре уже поженились. Так и прожили с ним всю жизнь вместе. Ссорились, мирились, но любили друг друга.
Она посмотрела на ребят влажными от слёз глазами и улыбнулась.
— Я надеюсь, Господь тоже подарит вам любовь, такую, чтобы её хватило на всю вашу жизнь!
Ксюша подошла, чтобы закрыть последнее окно. Сегодня они проветрили дом от сырости, как посоветовала соседка, и, после того как впустили в него свежий воздух, необходимость в протопке отпала сама собой.
— Артём, может, подашь мне одеяла, подушки, и я застелю кровать?
— Позже. Иди лучше ко мне.
— Хорошо.
Когда она пришла к нему, Артём усадил её на старые качели, застланные для мягкости одеялом, накрыл пледом и сел рядом. Она положила голову ему на плечо и обхватила руками его руку. Было так невероятно приятно сидеть рядом и молчать, наслаждаясь теплом простого тихого летнего вечера, вдали от суеты и шума бурлящего и пульсирующего города.
— Знаешь, я часто думаю о нашей встрече… о том, что случайных встреч не бывает. И если мы встретились, значит, это судьба, — серьёзно начал Артём, прервав молчание.
Ксюша съёжилась. Всегда при упоминании об их встрече она вся сжималась и чувствовала себя скверно. Она понимала, что надо давно уже рассказать ему, как судьба по имени Катерина заставила её броситься под колёса его машины, но всякий раз откладывала. Было страшно разбить это невероятное счастье, заполнившее всё пространство её жизни.
— Наверно, — лаконично ответила она, чтобы поскорее замять эту тему.
— Ближе тебя у меня никого нет. Я верю тебе, как самому себе, и люблю тебя…
В её глазах заблестели слёзы от трогательности его слов. Он не твердил ей люблю постоянно, но если говорил, то его слова попадали в самое сердце. Однако сейчас после этих слов она почувствовала неловкость от недосказанности между ними, о которой он даже не догадывался, и как человек, который до последних событий никогда и никого не обманывал, остро ощутила этот груз, он давил на неё и не давал в полной мере насладиться этим прекрасным моментом. Она со всей очевидностью поняла, что надо положить этому конец, и стала собираться с духом, чтобы рассказать ему историю их знакомства, но в этот миг он повернулся и коснулся её губ лёгким поцелуем, и она, струсив, решила отложить признание. Когда они оторвались друг от друга, он продолжил: