– …морских саженей, – закончил Трэвис.
– М-м-м.
Кэт не хотелось отвлекаться. Пораженная изысканностью и плавностью выгнутых линий лееров, она задумалась, какой объектив позволит лучше всего запечатлеть это.
Трэвис приподнял подбородок Кэт и заставил её посмотреть на себя.
– Ты слышала хоть что-нибудь из того, что я сказал?
– Конечно. Две мачты, оснащенные парусами тридцать метров длиной по ватерлинии.
Трэвис улыбнулся и покачал головой.
– Сорок метров? – спросила Кэт.
– Уже ближе, но не в десятку. Хорошо, что тебе не надо швартовать мою яхту к пристани.
Кэт смутилась.
– Ты прав. Я обдумывала… образы. Ведь незачем воспроизводить точные размеры “Повелительницы ветров”, ее днища или скорость яхты с полным парусным оснащением при ветре в сорок узлов. Так к чему же запоминать все это?
– А что же ты собираешься снимать?
Человеческую душу.
Но Кэт понимала, что этого не следует произносить вслух. Она уже наговорила Трэвису более чем достаточно глупостей.
– Увидишь.
Трэвис повел ее вниз, кратко рассказывая о конструкции яхты и ее внутренних размерах.
Но Кэт по-прежнему не слушала его. Она проводила пальцами по твердой древесине редких сортов, инкрустированной и отполированной перед тем, как из нее сделали стол или дверную раму.
Ти Эйч Дэнверс разрабатывал и строил в промышленном масштабе корпуса гоночных яхт. Их отливали, формировали и шлифовали в точном соответствии с его компьютерными разработками… Однако в каюте капитана были традиционные дерево и медь наилучшего качества. На его огромной койке лежали тонкие льняные простыни. Антикварное зеркало напоминало ограненный алмаз, а светильник под потолком представлял собой высеченный из горного хрусталя шар.
Кэт оглядела каюту глазами профессионального фотографа, стараясь ничего не упустить. Знакомясь с судном, она поняла, что нет никакого противоречия между металлическими мачтами и богатой отделкой помещения. И то и другое – наивысшая точка развития давних традиций; и то и другое чувственно по своей сути; и то и другое скорее мощное, чем кроткое, в своей красоте. Да и кто сказал, что инженер не может быть еще и пиратом?
Улыбаясь, Кэт залюбовалась игрой света, проходящего через выпуклый хрусталь.
– Теперь поговорим о кошке, слизавшей всю сметану… – Трэвис положил руку на голову Кэт и погрузил пальцы в ее волосы, свободно падающие на спину. – Ну-ка поделись со мной.
Не успела Кэт ответить, как почувствовала, что его длинные сильные пальцы массируют кожу на ее голове. Тепло растеклось по телу Кэт, когда Трэвис страстно обнял ее и прильнул к ней губами.
– Возвращайся на палубу, – отстранившись, проговорил Трэвис.
– Зачем? – изумилась Кэт.
– Если ты не сделаешь этого, то я сорву с тебя одежду и буду целовать, пока ты не взмолишься о пощаде. Ладно, черт с ним. – Он нащупал открытую дверь позади себя. – Главное – не потерять голову и заглушить твои крики.
Но тут раздался голос Диего:
– Капитан? Вы все еще внизу?
Трэвис тихо выругался и встал в дверном проеме, закрывая от Диего покрасневшую Кэт.
– Что там такое? – спросил капитан.
– Какой-то чиновник спрашивает, долго ли мы будем здесь стоять.
– Это важно?
– Для меня нет, – ухмыльнулся Диего. – Думаю, этот человек хочет, чтобы ему показали “Повелительницу ветров”.
– Так покажи ему.
– Когда?
– О Господи, дай мне терпения! Сейчас, Диего. Покажи ему судно прямо сейчас!
– Есть, капитан.
Диего направился к лестнице, но Трэвис успел заметить понимающую улыбку своего первого помощника.
– Вот что ты делаешь со мной, мисс Кохран, милая Кэт, шотландская ведьма. И прежде всего женщина, иди на палубу, я последую за тобой, как только приведу себя в порядок.
Кэт, глядя на Трэвиса, желала одного: почувствовать его обнаженным в своих объятиях. Глубоко вздохнув, она проскользнула мимо капитана, стараясь не дотронуться до него.
Кэт не была уверена, что она ограничится единственным прикосновением.
Глава 11
Кэт вышла из автомобиля и посмотрела на Трэвиса.
– Ты уверен, что не хочешь зайти?
– Абсолютно, поскольку не ручаюсь за себя. Диего чуть было не увидел кое-что по-настоящему интересное на судне.
– Но Диего здесь нет.
– Зато у тебя под глазами большие черные круги.
– Это следствие свободного предпринимательства.
– У нас еще чуть больше трех часов до встречи с Эшкрофтом, – напомнил Трэвис. – Поспи пару часов и…
– Одна? – перебила его Кэт.
– Если я зайду, то не смогу просто так наблюдать, как ты спишь.
– Обещаешь? – Кэт улыбнулась.
Трэвис засмеялся. Желание закипало в нем всякий раз, когда он представлял, как проникает в бархатистую теплоту этой женщины. А думал об этом он очень часто, совсем как подросток, только что открывший для себя секс.
– Подремли, Кэт. Сегодня я не дам тебе заснуть до полуночи. Через два часа заеду за тобой, и мы вместе пообедаем. А до тех пор мне надо кое-что сделать на яхте.
Она постояла возле дома, пока звук мотора не растворился в мерном, мощном гуле прибоя, потом вздохнула и открыла дверь.
Кэт понимала, что Трэвис прав. Она смертельно устала. Но, несмотря на привычную усталость, пошла не в спальню, а вниз.
Если она поспешит, то выгадает час или два на работу со слайдами, а потом еще немного вздремнет перед обедом.
“Сегодня я не дам тебе заснуть до полуночи”.
Тепло медленно растеклось по телу Кэт, когда она вспомнила выражение его глаз.
Улыбаясь, она спустилась в свою мастерскую на нижнем этаже, нажала кнопку воспроизведения на автоответчике и, слушая запись, начала раскладывать слайды на столике с подсветкой. Поступило только одно важное сообщение – Эшкрофт отменил сегодня съемки на закате.
– Хорошо, – пробормотала Кэт, склоняясь над столом. – Мы с Трэвисом мирно поужинаем, и нам не придется спешить на встречу с белобрысой жабой.
Минут через десять она услышала стук в дверь, выходящую на лестницу, спускающуюся к морю. Запасной вход в дом был на втором этаже, в кухне рядом со спальней.
– Кэти, – окликнул ее детский голос. – Ты дома?
– Да, дверь открыта.
Через мгновение показалась голова мальчика.
– Здравствуй. – Он ослепительно улыбнулся.
– Привет! А твоя мама знает, что ты здесь?
– Э… э…
Оживленные голубые глаза смотрели на Кэт из-под бахромы густых темно-рыжих ресниц. Рыжие волосы падали на лоб мальчика. Его губы казались необыкновенно розовыми по сравнению с загорелой кожей. Этот очаровательный ребенок был не по возрасту взрослым и смышленым.
Увидев Джейсона, Кэт поняла, что ей придется отложить работу. Она не имела ничего против этого, поскольку любила Джейсона как сына. Мальчик отвечал ей безраздельной преданностью, и это примиряло Кэт с мыслью, что у нее не будет детей.
Она протянула руки к Джейсону. Мальчик радостно подбежал к ней и, крепко обняв, серьезно посмотрел в глаза.
– Близнецы орали, мама пыталась перепеленать их обоих разом, папа пришел домой поздно, я пролил свой сок и…
– Ты ускользнул через черный ход, – закончила за него Кэт.
Джейсон смущенно кивнул.
– Все в порядке, тигр. У всех бывают такие дни, как у тебя сегодня.
Кэт взъерошила его волосы, вернулась к столу и взяла телефонную трубку. Шэрон сегодня утром говорила, что Джейсон болен.
– Ты хорошо себя чувствуешь? – Кэт пристально взглянула на мальчика.
– Конечно.
– У тебя нет температуры?
– Нет, – отмахнулся Джейсон. – Температура бывает только у маленьких детей.
– Чепуха.
– На постном масле?
Кэт засмеялась. “Чепуха на постном масле” было любимым выражением Джейсона. Она нагнулась и прикоснулась щекой к его лбу. Лоб Джейсона был не горячим, да и сам он не выглядел больным.
– Ладно, посмотрим, что скажет твоя мать.
Кэт набрала номер.
– Шэрон? Это Кэти.
– О Господи. Джейсон?