– Вчера вечером ты не пожелала остаться у меня в каюте, тебя не прельстили ни деньги, ни любовь, а сегодня покорно ждешь из-за кучи металла и стекла. Что же ты за женщина, черт возьми?
Кэт побледнела от ярости.
– Усталая, разбитая и поставленная в безвыходное положение. Я бросила здесь все свое фотооборудование, потому что ты попытался купить то, что мне самой хотелось подарить тебе за несколько нежных слов и прикосновений, за твое тепло в холодную полночь…
Кэт замолчала, презирая себя за то, что не может сдержать жгучих слез.
Трэвису передалась ее боль. Он глубоко сострадал Кэт. К тому же она сказала то, что Трэвис всегда мечтал услышать от женщины. Ее любовь и желание не имели никакого отношения к деньгам… и Кэт говорила об этом с печалью и обидой в глазах вместо нежности и призыва.
– Будь ты проклят, – сказала она. – Отдай мои сумки и отпусти меня.
– Кэт, не делай этого.
Она вздрогнула при звуке его голоса, причинявшего ей мучительную боль.
– Не уходи.
Трэвис заключил Кэт в объятия и прижал к себе, боясь, что она снова убежит от него и никогда не вернется.
– Прости меня, – говорил он, целуя глаза Кэт, ее щеки и волосы. – Я не понял тебя. Я не верил раньше, что на свете есть женщина, которая не продается. Теперь я верю тебе. Помоги мне Бог, я верю тебе. Не оставляй меня, моя дорогая Кэт. Останься со мной… ты мое единственное тепло в холодную полночь.
Обида прошла, когда Трэвис дрожащим голосом начал повторять ее слова и рассказывать о своих желаниях, полностью совпадавших с ее желаниями. И сразу же на нее навалилась чудовищная усталость; она не могла стоять на ногах, а уж тем более сопротивляться ему. Тяжело вздохнув, Кэт уступила непреодолимой силе и покорилась Трэвису, как высокой морской волне, неудержимо несущей к неизвестному, прекрасному берегу.
Он поднял ее на руки, опустил на кровать и лег рядом.
– Обними меня, – попросил Трэвис, обвив Кэт руками, – просто обними меня на минутку. А потом я отпущу тебя, если ты захочешь уйти. Но пожалуйста, не уходи, Кэт, ты нужна мне.
И Кэт почувствовала, как задрожал Трэвис, когда она обняла его. Она понимала, что он так же увлечен ею, как и она им. Эта мысль опьянила ее. Пламя пробежало по телу Кэт, освобождая ее от холода и страшной пустоты вчерашнего вечера. Приподняв голову, Кэт увидела, что Трэвис выжидательно смотрит на нее. Тихо вздохнув, она прижалась к его губам, пробуя на вкус их тепло и свежесть. Кэт вложила в этот поцелуй всю свою душу. Слегка отстранившись, она посмотрела на него в полумраке каюты… Светло-каштановые волосы блестели, лицо напряглось от желания и предвкушения удовольствия.
Трэвис снял с нее блузку и бюстгальтер. От первого же прикосновения соски Кэт набухли. Трэвис, застонав, начал ласкать их.
Волны наслаждения пробегали по телу Кэт, все сильнее захлестывая ее. Забыв обо всем, она изогнулась навстречу ему.
Трэвис внезапно лег на нее сверху и, оторвав от нее губы, переместил их на грудь Кэт. Его зубы сомкнулись вокруг затвердевшего соска, и Трэвис начал жадно ласкать его своим горячим и требовательным ртом.
Всепоглощающее желание охватило Кэт, она, едва дыша, извивалась под Трэвисом. Руки Кэт сползли вниз, к его плавкам. Ей хотелось почувствовать силу, страсть и возбуждение Трэвиса. Кэт нравилось ласкать руками и доставлять ему удовольствие, ощущая тепло и напряжение его плоти.
Когда пальцы Кэт скользнули под плавки Трэвиса, он напрягся, как натянутый лук. На несколько секунд он замер, упоенный этой восхитительной лаской.
Трэвис скользнул рукой между бедер Кэт и раздвинул ее ноги. Влажное тепло коснулось кончиков его пальцев. Страсть Кэт завораживала Трэвиса, знойный аромат женщины кружил ему голову, заставляя чувствовать необыкновенный прилив сил.
Она желала его так же сильно, как и он ее.
– Больше я не хочу слышать разговоров о бегстве, – пробормотал Трэвис.
Тонкие пальцы с требовательной нежностью гладили и изучали тело Кэт. Волны наслаждения обрушились на женщину, сокрушая и пронзая ее.
Улыбнувшись, Трэвис приник ртом к сокровенному месту Кэт, желая попробовать на вкус свою любимую. Хотя его обуревала страсть, он полностью владел собой.
– Больше не убегай от меня, – попросил Трэвис. Его губы с хищной нежностью сомкнулись на заветном месте, заставив ее затрепетать. Он подпитывал Кэт своими ласками, делая любовные игры все более яркими и неистовыми. Наконец она вскрикнула и содрогнулась всем телом.
Только после этого Трэвис переместился вверх, и его бедра очутились между бедер Кэт. Он обхватил одной рукой шею женщины, погрузив пальцы в ее роскошные волосы. Его движения были требовательными и безудержными, а в голубовато-зеленых глазах пылала страсть. Другой рукой Трэвис ласкал трепетную, сладостную плоть Кэт, его пальцы глубоко проникали в нее, отступали и возвращались назад. Она застонала и выгнулась дугой навстречу его прикосновениям. Трэвис улыбнулся.
– Ты моя, дорогая Кэт. Ты моя, и я только-только начал прикасаться к твоему телу…
Кэт видела желание в глазах любимого и чувствовала, как его возбужденная плоть упирается ей в живот. Этот огонь сжигал ее, и она все еще дрожала от наслаждения, подаренного ей Трэвисом.
Прошептав его имя, Кэт вскрикнула и прижалась к нему. Она хотела подарить любимому такое же счастье, какое испытала сама.
Приподняв голову, Трэвис увидел округлившиеся глаза Кэт. В них горело пламя безудержной страсти. Она снова прошептала его имя.
– Да, моя дорогая? Чего ты хочешь? Скажи мне, и я подарю тебе это. Все что угодно.
– Я хочу… – Она затрепетала.
– Чего ты хочешь, маленькая кошечка?
– Трэвис, – начала было Кэт, но ее голос сразу же перешел в стон. – Я хочу только…
– Только – что? – Горящими голубовато-зелеными глазами Трэвис смотрел, как Кэт млеет от удовольствия.
– Я… – Она нетерпеливо прикоснулась к плоти Трэвиса. – Ты как-то сказал, что я могу прикасаться к твоему телу везде, где захочу, и так, как захочу… Это действительно так?
– Да.
– Я никогда не ласкала тебя так, как ты меня. – Кэт чуть смутилась. – Мне никогда не хотелось прикоснуться к мужчине так, как я хочу прикоснуться к тебе. Разреши мне дотронуться до тебя, пожалуйста.
– Все что угодно.
Кэт согнула пальцы и стала медленно передвигать ладони вниз по его груди, животу и бедрам. Она заставила Трэвиса ощутить нежность своих прикосновений, а затем подняла глаза и увидела, что он смотрит на нее пылающим взором.
Эта женщина казалась ему невероятно прекрасной; волосы, как язычки пламени, лизали ее обнаженную грудь, губы пылали, разгоряченное тело дрожало от наслаждения.
С невнятным звуком Кэт скользнула ниже, пока ее волосы не окунулись в шелковистое, курчавое облако волос Трэвиса. Сначала неуверенно, а потом все более и более смело она исследовала его тело, прикасаясь щеками и губами к гладкой мускулатуре его живота, наслаждаясь теплом кожи, упругими мышцами и светло-каштановыми волосами. Эти волосы, тонкие и упругие, они были мягче тех, что росли на бедрах и икрах Трэвиса.
Кэт упивалась мужским телом, его силой и мощью. Когда ее язык наконец нерешительно прикоснулся к возбужденной плоти Трэвиса, Кэт сразу почувствовала, как он напрягся.
Глухой стон сорвался с губ Трэвиса, а его бедра непроизвольно подались навстречу движениям Кэт, свидетельствуя о том, какую остроту ощущений дарует ему эта интимная ласка.
Неудержимое желание охватило Кэт. Она поняла, что наслаждение, которое испытывает любимый человек во время любовной игры, возбуждает сильнее любых ласк. Вскрикнув от удовольствия, Кэт наклонилась к его разгоряченной плоти. В этот момент она забыла обо всем, даже о себе, наслаждаясь возможностью любить Трэвиса так, как она никогда не любила ни одного мужчину.
– Кэт!..