Я изо всех сил пытаюсь поймать взгляд Кири и замечаю, что я не единственный, кто борется за её внимание. Агент проходит позади нее, останавливается, чтобы на мгновение опустить взгляд, прежде чем достать блокнот из кармана пиджака. Очень старомодный приём. Это почти заставляет меня ухмыльнуться.
После того, как Хью дает краткий комментарий о наших правах в области управления персоналом и просит о коллективном согласии отвечать на вопросы агентства, агент Хейс обращается к Брэду.
— Доктор Томпсон, не так ли?
Защитная реакция Брэда заметно усиливается, а плечи напрягаются.
— Всё верно.
— Как долго Мейсон Дюмонт стажировался в вашем отделе, доктор Томпсон? — спрашивает агент.
— Девять месяцев, вроде, — говорит Брэд, затем качает головой. — Мне, конечно, нужно проверить записи, но думаю, что-то около того. Он был очень дотошным аналитиком. Мейсон работал в основном с программой Полей Басса. Пять дней — это большой срок для резкой пропажи, верно?
Брэд бросает настороженный взгляд в мою сторону, затем моргает и отводит глаза. Его мысли с таким же успехом можно было бы написать на проекционном экране, настолько он очевиден. Волнение просачивается в моё хладнокровие, и я снова ищу взглядом Кири. Всё, что нужно Брэду, — это малейший толчок со стороны этого агента, и он обвинит меня в исчезновении Мейсона. Он и так уже выдает слишком много информации.
Правило правоохранительных органов 101: никогда не отвечайте на незаданный вопрос.
Сделав заметку, агент Хейс говорит: — Мы ещё не сделали никаких выводов, доктор Томпсон. Сообщал ли вам мистер Дюмонт о каких-либо странных находках или несоответствиях в отчетах на ферме тел?
Моё сердце учащенно бьется о грудную клетку. Я воздерживаюсь от того, чтобы посмотреть на агента, не выдавая никакой заметной реакции, но кровь внутри у меня закипает.
Наконец, Кири смотрит мне в глаза, и мы оба, кажется, сразу приходим к одному и тому же выводу.
Мало того, что Мейсон донес до Брэда о несоответствии тел, он поделился своими опасениями с внешним источником.
С гребаным ФБР.
Мейсон — единственный, кто мог их вовлечь. Никто, кроме Брэда, который пугается собственной тени, не знал о жертве с отсутствующей подъязычной костью, похороненной на исследовательских полях.
Нет никакого другого способа, которым ФБР могло узнать об открытии Мейсона. Он должен был сам связаться с ними.
Брэд изо всех сил старается сформулировать связный ответ агенту Хейсу, объясняя, как недосмотр с пожертвованным телом или записями мог быть неправильно задокументирован стажерами, и при этом бросает нервные взгляды в мою сторону. Я решаю, что Брэд определенно не тот, кто сообщил об этом. Он боится меня гораздо больше, чем ФБР.
Я оцениваю поведение Кири, задаваясь вопросом, знала ли она о действиях Мейсона.
Нет. Это было бы безрассудной глупостью. Даже для ее импульсивной натуры это слишком легкомысленно.
Убийство Мейсона после того, как он сознательно связался с федералами, наверняка приведет властей к нашему порогу. Это то, чего никто из нас не хотел бы.
— Спасибо Вам за Ваш более чем полезный вклад, доктор Томпсон, — говорит агент Хейс. — Возможно, мне придется связаться с Вами снова, если мне понадобится дополнительная информация о отчетах с фермы тел.
Мой взгляд устремляется на Хью, слово ордер обжигает мне горло, как раскаленное железо, но я сдерживаюсь.
Агент Хейс наводит на меня свой прицел. Он невысокий. Метр семьдесят девять, где-то. Ему примерно за пятьдесят, и у него свисает живот, который появился из-за постоянного сидения за столом, а не из-за работы в поле. Его редеющие волосы коротко подстрижены, что намекает на некоторое военное прошлое. Он хочет, чтобы другие видели в нем главного, имеющего ответы, властного, но он слишком старается казаться устрашающим, в то время как морщинки, обрамляющие его рот, показывают, сколько дерьма он ежедневно получает от своего начальства.
Агент сверяется со своим блокнотом, прежде чем обратиться ко мне.
— Доктор Соренсен, — его глаза встречаются с моими, — у вас очень впечатляющая карьера.
— Спасибо.
Уголок его рта подрагивает.
— Вы помните, когда в последний раз мистера Дюмонта видели в вашем отделе?
Я поднимаю брови и откидываюсь на спинку стула, прерывисто выдыхая и притворяясь, что размышляю.
— Нет.
Агент ждет, что я скажу больше. Когда я не продолжаю, он кивает и подается вперед.
— Согласно журналам, предоставленным доктором Кэнноном, мистер Дюмонт работал над... — он снова сверяется со своими записями. — Пожертвованием в Вашем отделе.
— Да, верно, — говорю я.