До нас [ЛП]

Я пожимаю плечами, когда мы садимся за столик и открываем меню.

— Наверное, это просто случайность. Но завтра у меня ранний рейс.

— Ты звонил Сэди?

Я киваю.

— Звонил.

— И… — Он смотрит на меня поверх меню. — Вы встретились?

Я медленно киваю.

— И?

— Она милая.

— Милая, — повторяет Аарон. — Такой, как Сюзанна, уже не будет. Ты ведь это понимаешь, да? Не сомневаюсь, что вы с психотерапевтом проработали эту проблему.

— Я больше не посещаю психотерапевта.

Аарон пристально всматривается в меня.

— Не смотри на меня так. — Я закатываю глаза. — Я в норме.

— В норме, да? В норме для того, чтобы снова встретиться с Сэди?

— Даже не знаю. И не из-за ожиданий, что она или кто-то еще будет, как Сюзанна. Просто не уверен, что я на данный момент ищу в отношениях.

— И это как-то связано с тем, что ты женат на женщине, которую никогда не видишь? Если Эмерсин работает и получает приличные деньги, я не понимаю, почему вы до сих пор женаты.

— Я был занят, — бормочу я, изображая излишнюю заинтересованность в меню, хотя точно знаю, что закажу, потому что всегда заказываю здесь одно и то же.

— Занят? Это один телефонный звонок твоему адвокату. И всё. Где она вообще? Когда вы в последний раз разговаривали?

Я опускаю меню на стол и делаю глоток воды.

— Уже давно. Я слежу за ее публикациями в Instagram. Сегодня утром она уехала в Лондон. Мама Лии чувствует себя лучше, поэтому они решили провести лето в Европе. Я понял это, собрав воедино информацию из постов Лии и Эмерсин. Она прислала мне поздравительное сообщение.

Я осматриваю ресторан, чувствуя на себе испытующий, осуждающий взгляд Аарона.

— Ты испытываешь к ней чувства, как она испытывает к тебе… или явно испытывала на моей свадьбе?

— Чувства, — усмехаюсь я, будто услышал какой-то безумный вопрос. — О чем ты вообще? Мы друзья. У нас все хорошо. Мы прошли через многое. Конечно, она мне не безразлична.

— Да, я понимаю. Очевидно. Ты женился на ней, чтобы обеспечить страховкой. Но испытывал ли ты к ней чувства, выходящие за рамки дружбы? Мама считает, что она тебя любит. Данни тоже. Они согласны с тем, что Эмерсин не вела бы себя так безумно, если бы не любила.

Я пожимаю плечами, словно не имею понятия.

Нет. Все, что я должен был сказать Аарону, — это «нет». У меня нет к ней иных чувств, кроме дружеских. Потом позвонить своему адвокату и окончательно разорвать отношения. Не задаваться больше никакими вопросами. От всех этих мыслей, кружащихся у меня в голове, в разговоре возникает многообещающая пауза, и она отвечает на вопрос Аарона, прежде чем я произношу хоть слово.

— Господи… — Он качает головой. — У тебя есть к ней чувства.

— Все сложно… или было сложно. Сейчас, думаю, это уже не так.

— Чувак… нет. — Аарон шлепает меню поверх моего. — В моем вопросе нет ничего сложного. Либо она считает себя твоей фиктивной женой с медицинской страховкой, либо знает, что твои чувства к ней не фальшивы, как ваш брак.

Потирая пальцами губы, я несколько раз киваю.

— Она знает… что была… больше, чем фиктивная жена.

— Когда? Как?

Я отвожу взгляд в сторону и бормочу:

— Я переспал с ней в Малайзии. — Ему нужен лишь небольшой процент правды, чтобы понять суть.

Правда… Я не уверен, что в данный момент знаю правду.

— Что? Не расслышал. — Он наклоняется вперед, поворачивая голову и подставляя ухо ближе. — Ты наслал ей метаплазию?

— Нет. — Не могу не улыбнуться, качаю головой и прочищаю горло. — Я переспал с ней в Малайзии.

Аарон сжимает губы, чтобы скрыть ухмылку.

— Ты переспал с горничной?

Я вздрагиваю и провожу пальцем по пивному стакану, размазывая конденсат.

— Технически, я переспал со своей женой.

— И что, по-твоему, подумала бы об этом Сюзанна?

Фыркнув, качаю головой.

— Если бы она была здесь, чтобы думать об этом, вопрос отпал бы сам собой, потому что мы по-прежнему были бы женаты. Я бы не женился на Эмерсин и даже не думал бы о ней в каком-либо романтическом смысле. Так что на самом деле это глупый вопрос, и ты это знаешь.

— Ты ее любишь?

Я позволяю вопросу повиснуть в воздухе, эхом отозваться в моей голове и погрузиться в тайник, спрятанный глубоко в моей груди, который знает ответ — большое, жирное «да».

— Я не планировал влюбляться в Эмерсин. Когда я влюбился в Сюзанну, это казалось преднамеренным, целенаправленным. Тара умерла. Сюзанна впала в тоску. Наша дружба крепла. И однажды мне показалось правильным выйти за рамки дружбы. С Эмерсин это произошло еще до того, как я осознал, что происходит. Предсмертным желанием Сюзанны было, чтобы я изменил чью-то жизнь. Теперь я думаю, что эта просьба была связана не столько с кем-то другим, сколько со мной. Мне кажется, она знала, что это заставит меня вытащить сердце из моей мертвой груди и позволить ему снова биться.