Но тут непонятно откуда выбегает Женя и хватает меня, его мягкие руки спасают моё хрупкое тело от неизбежных увечий.
— Нана! Что с тобой? Что случилось? Почему ты в таком виде?
— Забери, забери меня отсюда, прошу тебя!
— Хорошо, хорошо. Ты можешь идти?
Могу ли я идти? Я валюсь в пол, мои ноги меня не слушают, а сердце так колотит, что оно вот-вот в любую секунду остановится.
Единственное, что могу вымолвить, это:
— Избавь меня от этого, — и рыдаю в грудь.
— Как скажешь.
Берёт меня на руки, и я уже окончательно ничего не понимаю, безвыходно, почти бездыханно вишу у него на спине. И только слёзы льются из моих глаз так же активно, как готовила обед для Фили. Меня охватывают эмоции. Бью его по спине, зачем я это делаю? Но Женя ничего мне не говорит, он просто продолжает нести меня.
Не знаю, сколько прошло времени с того момента, как он притащил меня в машину и положил на заднее сиденье. Я даже не знаю, куда он нас везёт, знаю лишь одно, что Женя ничего не говорит, а я проиграла битву моему сердцу и уже более спокойно лежу под его курткой.
Слышу его голос где-то за окном, он кричит что-то вроде:
— Ей ты, плакса! Хватит хныкать, выходи сюда, смотри, что покажу!
Блин, он в своём репертуаре, но я всё равно категорически отказываюсь выходить. Но понимаю, если сама не выйду, он вытащит меня, а этого я точно не желаю, если это, конечно, не… но вот снова, лучше выйти сейчас, а то дальше только хуже будет.
Медленно, как самый настоящий тюлень, поднимаюсь с заднего сиденья машины, спокойно убирая с себя Женину куртку. Смотрюсь в зеркало заднего вида и удивляюсь: «Какое чудовище! Размазанные глаза, потрёпанные волосы, и кому понравится этот голубой цвет, цвета болота. Есть ли расчёска…»
Она завалилась под кресло, но я её откопала, теперь хоть чуть-чуть приведу себя в порядок.
— Эй, ну что ты там? Выходи уже, посмотри на это!
— Да подожди ты, дай навести марафет.
Какой неугомонный.
Спустя каких-то несколько секунд:
— Пошли, пошли уже, let's go.
Да-да, так он и дал мне навести какой-никакой марафет. Пришлось выйти как есть.
— Ну, — протяжно тяну, — чего ты хочешь мне показать? — обнадёженно добавила я.
— Разуй глаза, любезная, и посмотри на это.
— На это что?
И вправду, стоило мне поднять глаза выше, как передо мной открылись необъятные просторы огромного мегаполиса, в котором живут Женя с Филиппом и теперь я живу.
Что он мне этим хочет сказать? То, что мне не нужно печалиться? Потому что город огромный и я непременно найду кого-нибудь. Это он имеет в виду?
Глубоко дышу, вдыхая каждый сантиметр возможного воздуха: «Почему он не перестаёт смотреть на меня и улыбаться?»
Я непринуждённо бросаю ему фразу:
— Что ты на меня так смотришь? Звезду увидел, что ли?
— Нет, не увидел. Смотрю, ты расслабилась?
— Если только слегка, а что?
— Говоришь, что? Например, что это за выходка была, я жду объяснений, дорогая.
Он считает моё такое состояние выходкой? Он и впрямь такой дурак или прикидывается?
— Не называй это выходкой, — неловко произнесла в свою защиту.
— Согласен, прости, я был слишком резок. Что с тобой случилось на той улице?
— Извинения приняты, но я не могу тебе сказать.
— Не можешь? Да говори, мы же лучшие друзья! От друзей не может быть секретов! Вот что там такого могло произойти, что довело тебя до такого?
— Жень, прошу, перестань, неважно, и всё.
— Это связано с Филом?
— Ну да, конечно же, с ним, — съязвила ему в ответ, но он всё равно особо не поверил, мои глаза сказали ему истинную правду.
— А мне кажется, ты врёшь, извини за прямоту.
Зачем он это произнёс? Если он ещё хоть немного надавит, я сорвусь!
— Нет, не вру! — резко вымолвила, находясь на взводе.
— Так и быть, будь по-твоему, — произнёс, понимая, что ничего от меня не добьётся.
Если бы он ещё хоть что-то сказал бы о Филе, то всё, прощайте, нервные клетки, окончательно.
— Я рада, что ты меня понял, давай лучше просто посидим. Эти виды, они такие! — произнесла я робко.
— Какие такие?
— Абсолютно другие, не укладывающиеся у меня в голове. Одним словом, полная противоположность тому, что ты мне показывал до этого. Знаешь, наблюдать за этим видом и тем — это как лицезреть два мира в одном.