слёзы начинают жечь горло, и она
притягивает меня в свои объятия.
— С нетерпением жду этого.
— Да, — говорю я, обнимая её в
ответ.
Мы заканчиваем завтракать, я
выпускаю Биста на улицу, а Ашер
идет помочь своей маме с сумкой.
Вернувшись, он говорит:
— Нужно сделать ещё один
звонок.
Я направляюсь в ванную, чтобы
собраться. Надеваю чёрные легинсы
и мешковатый джемпер мягкого
персикового цвета. Он идеально
подходит к моим балеткам. Затем
заплетаю волосы в косу на бок. На
лицо наношу немного румян, туши и
блеска для губ, и заканчиваю образ
духами со вкусом персика.
Всё ненужное я заталкиваю
обратно в сумку и тащу её в
гостиную. Оказавшись там, я не
обнаруживаю
Ашера,
который,
должно быть, на кухне, поэтому
смотрю на стеклянную дверь. Он
стоит
на
улице,
одетый
в
поношенные
джинсы,
рабочие
светло-коричневые
ботинки,
а
тёмная футболка облегает его, как
вторая кожа. Один взгляд на него — и
у меня во рту становится сухо. Я
вижу, как Бист подбегает к нему с
палкой в зубах. Ашер берётся за
самый край и запускает её. Бист тут
же срывается с места и бежит за ней.
Он выглядит таким прекрасным,
играя с моей собакой. Затем я
вспоминаю, что он сказал ранее.
Если я не ошибаюсь, то он своего
рода мой парень. От мысли мне
хочется сделать кувырок... или, хотя
бы, подпрыгнуть. Он целовал меня и
представил своей маме. Ну, вообще-
то, это она меня обнаружила, но это
же не считается, так ведь?
Кроме того, он сказал, что всё
это для него не интрижка, но, в
глубине своей души, я не до конца
доверяю тому, что он сказал. Но я
решила дать ему шанс. Должно быть,
он чувствует, что я наблюдаю за ним,
потому
что
поворачивается
и
улыбается мне, и воздух покидает
мои лёгкие. Он зовёт Биста, и они
оба поднимаются по ступенькам и
заходят в дом. Не останавливаясь,
чтобы закрыть за собой дверь, он
подходит прямо ко мне и целует.
Когда он заканчивает, я нахожусь в
ещё одном тумане после поцелуя
Ашера.
— Готова? — спрашивает он, а я
лишь только киваю.
Он прижимается своим телом
ближе ко мне и целует кончик моего
носа. Мои ноги превращаются в
желе, поэтому я цепляюсь за его
футболку, чтобы не упасть лицом
вниз. Он улыбается так, словно знает,
какой эффект оказывает на меня. Я
смотрю в упор на него, потому что
ни одна девушка не хочет, чтобы
парень знал, что с ней происходит,
даже если он и является главной
причиной такого состояния.
— Ладно, детка. Тащи свою
задницу в джип.
Он отступает назад и закрывает
дверь.
Я наблюдаю за его движениями,
пока не понимаю, что я тупо стою и
пялюсь на него. Наконец, мне
удаётся выбраться из этого тумана.
Хватаю свой кошелёк и сумку. Затем
выхожу с Бистом, говоря через плечо:
— Не говори мне тащить мою
задницу в твой джип. Это грубо!
Затем я открываю дверь машины
и
залезаю
внутрь.
Его
смех
преследует меня.
4 глава
Мы подъезжаем к моему дому, и
я вижу папу, стоящего на улице.
Когда я начинаю открывать дверь,
Ашер останавливает меня.
— Подожди, пока я подойду и
открою тебе дверь.
Это ставит меня в тупик.
— Зачем?
— Почему тебе вечно надо
задавать вопросы?
Я думаю об этом минуту и
прихожу
к
выводу,
что
мне
действительно
всегда
приходится
задавать вопросы. Иногда я задаю
бессмысленные
вопросы
или
вопросы, на которые уже знаю
ответы, но мне всё равно нравится их
задавать. Ашер наблюдает за мной, а
затем начинается хохотать.
— Что смешного?
—
Ничего,
детка.
Просто
подожди, пока я не подойду и открою
тебе дверь. Сможешь сделать это для
меня?
Только потому, что он попросил
достаточно мило, а не властно, и
вдобавок назвал меня деткой, а мне
это уже начинает нравиться, я киваю
в знак согласия.
— Хорошо, — произносит он,
нежно целуя меня, и проводит носом
по моему.
Я нахожусь в таком сладком
тумане, что даже не замечаю, как он
выходит из машины, пока рядом со
мной не открывается дверь, а он
предлагает мне свою руку. Его джип
очень крутой, один из тех, у которых
гигантские шины, предназначенные
для езды в горах, по бездорожью или
соревнований в езде по грязи..
Интересно, он когда-нибудь так
делал?
— Ты когда-нибудь участвовал в
ралли по грязи? — спрашиваю я,
глядя на него снизу вверх, и уже не в
первый раз осознаю, насколько он
высок по сравнению со мной. Я
подхожу к его груди и откидываю
голову
назад
для
того,
чтобы
посмотреть ему в глаза. Но во всем
этом есть плюс — мне никогда не
придётся беспокоиться о высоте
моих каблуков. Мой бывший никогда
не любил мои каблуки, потому что
ему не нравилось, когда я была выше
него.
—
Ралли
по
грязи?
—
спрашивает он, возвращая меня в
реальность.
— Да, знаешь, когда ты едешь по
грязи и... Я не знаю, что ещё можно
делать, когда едешь по грязи.
Он снова начинает смеяться, а я
снова не понимаю, что в этом такого
смешного, поэтому просто жду, когда
он успокоится.
— Я не ездил по грязи с тех пор,
как мне исполнилось семнадцать.
—
Ох,
—
протягиваю
я
разочарованно.
Я
вроде
как
хотела
бы
попробовать. Не то что бы я много
знала об этом, но однажды я
посмотрела видео, и мне показалось,
что это весело.
— Но если ты хочешь, мы можем
взять
моего
четырёхколёсного
гиганта и покататься по лужам, когда
будет плохая погода.
— Правда? — спрашиваю я.
Звучит весело.
— Вот почему ты ни с чем не
сравнимая. Мало кто из женщин
может сначала говорить о маникюре
и шопинге, а затем изъявить желание
покататься по грязи.
— Я многогранна.
— Ага, — он целует меня, и
только это начинает приносить
умопомрачительное
удовольствие,
как папа кричит.
— Новембер!
Дерьмо, я совсем забыла, где мы
находимся. Я зарываюсь лицом в
грудь Ашера и начинаю хихикать.
Мой папа в бешенстве. Никогда
раньше его таким не видела.
— Новембер, — снова зовёт
меня папа.
— О, Бог ты мой, — произношу
я, глядя на Ашера.
Он улыбается мне в ответ. Я
поворачиваю голову и вижу папу и
дядю Джо, стоящих на крыльце. Они
оба скрестили руки на груди и
расставили ноги на ширине плеч.
Ашер хватает меня за руку и
начинает двигаться вперёд. Я плетусь
за
ним,
стараясь
избежать
столкновения, которое уже само по
себе неизбежно.
— Привет, папа. Привет, дядя
Джо, — я говорю самым сладким
голосом.
Папа сразу раскусил меня, об
этом говорит его взгляд, а дядя Джо
поджимает
губы
и
покачивает
головой. Затем я слышу смех Ашера.
Папа и дядя Джо смотрят так, словно
ему вынесен смертный приговор.
— О, Господи, — говорю,
откидывая голову назад в отчаянном
жесте, — мне скоро исполнится
двадцать пять, так что стадия, где
папа должен разгонять парней, у