Это правда. Я никогда не видела
чего-то
более
идеального.
Так
замечательно иметь что-то, что я
могу назвать своим.
— Ну, я пока пойду достану
вещи из твоей машины, а ты можешь
поспать, — говорит он, целуя меня в
лоб.
Он поворачивается, чтобы уйти,
а затем смотрит на меня через плечо.
— Я правда рад, что ты здесь,
Новембер. Ты даже представить не
можешь,
каким
счастливым
человеком меня делаешь.
С этими словами он уходит,
оставляя меня подумать о том, какой
бы могла быть моя жизнь.
***
Проснувшись утром, я встаю с
кровати, едва почувствовав запах
кофе и звук голосов. Надеваю свои
любимые джинсы после того, как
принимаю
душ.
Они
тёмные,
практически
чёрные,
и
хорошо
смотрятся
вместе
с
лавандовой
кофтой с открытыми плечами и
тёмно-коричневыми сапожками. Я
собираю волосы в высокий хвост,
который достаёт мне до середины
спины. Наношу немного макияжа,
чтобы
скрыть
синяки,
которые
начали желтеть. Несколько мазков
туши,
пудра
и
румяна,
и
я
поднимаюсь наверх. Бист сидит
около барной стойки вместе с
женщиной, у которой волосы такого
же цвета, как у папы. Когда она
замечает меня, то спрыгивает со
стула и бежит ко мне, чтобы
притянуть в крепкие объятия.
— О, милая моя, наконец-то ты
здесь — говорит она, отстранившись,
и берет моё лицо в свои ладони. —
Ты очень похожа на свою прабабушку
Элли. Она была красавицей, но у
тебя отцовские волосы и глаза.
Когда она снова притягивает
меня к груди, я хочу заплакать, как
маленькая девочка, из-за того, что
всё пропустила
— Спасибо, — отвечаю я,
стараясь бороться с подступившими
слезами.
—
О,
дорогая,
не
нужно
благодарить
меня.
Это
дар,
подаренный тебе Богом, и хорошие
гены. Господи, я так рада, что ты
приехала, и что я могу увидеть, какая
ты красивая. Твой папа показывал
нам фотографии на телефоне, но это
не одно и то же. Он так тобою
гордится.
Вот и всё. Я начинаю плакать,
как ребёнок. Не думаю, что когда-
нибудь так сильно плакала в своей
жизни. Вся эта ситуация кажется
нереальной. Я счастливая и напугана
одновременно,
боясь
их
разочаровать.
— Ну всё, всё, — говорит отец,
прерывая
нас.
—
Достаточно
разговоров о грустном. Дай я тебя
представлю всем, малышка.
Встреча
с
семьей
немного
страшновата. Брат моего папы, дядя
Джо, немного выше отца, но имеет
такое же телосложение. Можно
сказать, что он работает над собой
точно так же, как и мой папа. У них
обоих просто огромные мускулы. У
дяди тёмные волосы, которые только
начали седеть, и он похож на модель
для крутых байкерских журналов
вместе с козлиной бородкой и
татуировками. Здесь также есть мои
кузены.
Его
сыновья-близнецы
полные
противоположности
друг
другу. Крису и Ники двадцать пять
лет. Крис выглядит, как сёрфер, с
взлохмаченными светлыми волосами
и ослепительным загаром. А Ник
смахивает на рок-звезду с тёмно-
каштановыми волосами и светлой
кожей,
покрытой
татуировками.
Двоюродная сестра моего отца,
Мэдди, её муж, Марк и их двухлетняя
дочка, Алисия, тоже здесь. Для
встречи со мной даже пришли
некоторые друзья семьи.
Завтрак получился вкусным, и я
действительно
наслаждалась
знакомством с семьёй. Они все
кажутся искренними и приятными.
Мы обсуждаем, что я собираюсь
делать после того, как освоюсь. Я
рассказала им о степени в области
бизнес-менеджмента и о том, что
собираюсь работать в клубе отца.
Именно в этот момент настроение у
всех меняется и начинается ад.
— Ты что? — кричит дядя Джо
так, что его лицо аж побагровело.
— Эм... я хочу помочь папе? —
отвечаю я, хотя мой ответ больше
похож на вопрос.
Я
смотрю
вокруг,
пытаясь
понять, почему он так расстроен.
— Осторожнее, Джо, — рычит
мой отец.
— Моя племянница не будет
работать в стрип-клубе... которым,
должен добавить, мы оба владеем.
— Стрип-клуб? — спрашиваю я
шокировано.
— Она не будет работать в
самом клубе. Она будет разбираться
со счетами и управлять офисом. Они
никогда не окажется там в рабочие
часы и тем более не будет работать в
передней части здания.
— Мне плевать, будет ли она
работать в передней части здания
или на чёртовой аллее, но она там
работать не будет.
— Она моя дочь, и я владею
второй половиной клуба. Не говори,
что она может делать, а что нет. Я
хочу, чтобы она работала на меня и,
как я уже упомянул ранее, она не
увидит этот грёбаный клуб.
— Ты хочешь там работать? —
спрашивает меня дядя.
Я чувствую, что это каверзный
вопрос, и не хочу на него отвечать
прямо сейчас.
— Эм... я... гм, — я делаю
глубокий вдох, прежде чем ответить.
— Я не знала, что это за клуб, —
говорю я шёпотом.
Не то чтобы я против стрип-
клубов. В смысле, каждый волен сам
выбирать, так ведь?
— Ладно, Джо, — прерывает
бабушка. — Если Новембер захочет
работать там, то это её выбор. А
если, Майк, она откажется после
того, как узнала, какого рода этот
клуб, то это тоже её выбор. Вы
знаете, что мне не нравится этот
клуб, но я люблю вас обоих, поэтому
поддержала идею его открытия. Но,
что касается Новембер, то это будет
полностью её выбор в случае, если
она решит помочь тебе с делами
клуба. Меня не радует выражение её
лица прямо сейчас, и поэтому я
говорю вам обоим позволить ей
самостоятельно принять решение.
После слов бабушки всё снова
вернулось в норму, но я всё еще могу
чувствовать напряжение между моим
отцом и дядей. Я хотела бы работать
со своим отцом, но совсем не хочу,
чтобы они с дядей поссорились. Я до
сих пор не могу свыкнуться с
мыслью, что мой папа владеет
стрип-клубом. Когда я представляю
владельца стрип-клуба, то на ум
приходит злой, жирный и старый
мужчина
с
узкими
глазами,
безвкусным
костюмом
и
прилизанными волосами.
Полная
противоположность
моему
отцу.
Он
добрый,
мужественный
и
умный
сорокапятилетний мужчина. После
нескольких минут размышлений я
прихожу к выводу, что горжусь им.
Зная своего отца, и каким человеком
он является, не могу перестать
думать о том, как повезло женщинам,
которые работают с ним. Уверена,
что обрести уважение в области
стриптиз индустрии не так легко. Так
что с такими мыслями я невольно
улыбаюсь и поворачиваюсь к папе.
Он улыбается мне в ответ.
***
После двух недель осваивания на
новом месте и отдыха, приходит
время
заново
столкнуться
с
реальным миром. Миром, где тебе
нужна работа и деньги, чтобы
выжить. Я и мой отец собираемся
поехать в клуб, чтобы встретиться с
некоторыми
его
главными
сотрудниками.
Сказать,
что
я
нервничаю — ничего не сказать. У
меня заняло больше времени на