Целлофановый пакет не был необходимостью, я применил его для страховки, чтобы вещество не выветрилось и дошло до твоих пальцев таким же насыщенным.
Вроде объяснил всё…хотя, нет, извини. Я же не сказал главного: за время чтения ты надышалась аконитом. Это сильный яд, Соня, и скоро ты начнешь задыхаться. Когда тебя найдут, его следы выветрятся (думаю, это случится через пару дней), но моё признание в письме никуда не денется. Впрочем, к тому времени, да что уж там, я собираюсь сделать это, как только отправлю тебе письмо, меня уже не будет. Я позволил взять себе немного от твоего гостинца. Не волнуйся – тебе ушла большая часть.
Не буду прощаться надолго. Скоро встретимся. Там»
Она сама не ожидала, что закричит.
– Чёртов ублюдок! – остервенело царапая кожу на ладонях, Соня побежала в ванную.
– Давай же нагревайся!
Когда пошёл пар, девушка сунула ладони под мощный поток и выдержала пару секунд прежде, чем снова закричать. Повернула ручку смесителя, зачерпнула тёплой воды и попыталась промыть нос. От истерики дыхание сбилось и участилось, она бесполезно булькала носом в пригоршне и уже решила, что начинает задыхаться. Почему этот уродец не сдох тогда от испуга?! Наверное, потому что сдохнуть от испуга придется именно ей!
Дверь ванной хлопнула за спиной. Телефон лежал на кухонном столе. Соня споткнулась на пороге (кажется или ноги начали неметь?) и, еле устояв, схватила трубку.
Разряжен.
Соня опустилась на стул, беспомощно свесила руки вдоль тела, боялась держать ладони ближе. Ошпаренные кипятком, красноватые ладони, которые не смогли почувствовать, что держат яд.
Дом замолчал или она перестала его слышать: не гремели стёкла под ливнем, не гудел, кидаясь о стены ветер. Сейчас Соня могла слушать только себя – нервное дыхание не выравнивалось, но разве можно считать это начинающимся удушьем?
…они гнали его по неосвещённым пустым улицам. Сквозь смех и топот до них доносилось его сбивчивое тяжёлое дыхание. Он задыхался, но не сбавлял скорости. Иногда Соня думала, что будет, когда они его догонят. Побьют? Она бы не смогла участвовать в этом. Наверное, у Серого Вожака тоже не было ничего подобного в голове. Всем доставляло удовольствие ощущение погони, всполохи его надломленного дыхания, разрезающего вечерние сумерки, в которых надёжно прятались далёкие дома.
Теперь он хочет, чтобы задыхался кто-то другой. Кто-то из тех, из-за кого разрывались в детстве его легкие. Он выбрал Соню.
АконИт – догонИт… Они его так и не догнали, а он решил догнать.
Когда Соня вернулась в гостиную и, наконец, отыскала зарядку, из всех неприятных ощущений остались только пощипывающие от слез глаза и саднящие от кипятка руки.
Дыхание успокоилось. Так и должно было быть. Она не могла умереть так рано.
А что касается уродца…
Жаль, что не подох раньше. Только день испортил.
Для подготовки обложки издания использованы художественные работы автора.