Пепе колебался. Жаль, что он не был женщиной или Фабио, иначе он мог бы сдаться.
— Мне очень жаль, Ваше Высочество, но я не могу расстаться с ними. Однажды мой дед потерял ножницы и оставил их у друга. На следующий день он получил известие, что судно с нашим грузом утонуло, и мы почти разорились. Можете считать меня суеверным, но я не могу позволить себе рисковать репутацией моего магазина.
Это было бесполезно. Джеральд еще немного поспорил, Аликс даже присоединилась к нему, заверяя, что ножницы не причинят вреда, но торговец тканями был упрям, как скала. В конце концов, он выглядел достаточно раздраженным, чтобы выгнать их, если бы Джеральд не был принцем.
— Гаспар, проводишь Его Высочество из лавки? — он поклонился Джеральду. — Простите меня, но я очень занятой человек. Я должен вернуться к своей работе.
— Конечно, — Джеральд сдержал улыбку, но она была натянутой. Если бы Тео был здесь, он мог бы впасть в один из своих взрывных приступов ярости. — Если вы передумаете, господин де Галле, вы знаете, где меня найти.
Когда они вышли на улицу, Гаспар оттащил Аликс в сторону и прошипел:
— Ты что делаешь? Приводишь принца и просишь отцовские ценные ножницы?
Это был первый раз, когда он рассердился на нее, и это было в присутствии Фабио и Джеральда.
— Я объясню тебе позже, — сказала она, стряхивая его руку. — Не присесть ли нам, Ваше Высочество?
Джеральд кивнул.
— Если вы будете так любезны и подскажете мне, где это сделать. Боюсь, я не знаком с этой частью города.
Вскоре они уже сидели в той самой таверне, где Аликс пыталась сблизить Фабио и Гаспара. На этот раз было около полудня, и заведение было битком набито голодными посетителями. Некоторые из них уставились на Джеральда — они не таращились открыто, безмолвно восхищаясь его красотой, но, как ни странно, в их глазах была враждебность. Другие подталкивали друг друга локтями и перешептывались, а некоторые выглядели настороженными и испуганными.
Похоже, план Ле Гриса сработал быстрее, чем она ожидала.
К счастью, Фабио нашел маленький столик в углу. Джеральд пошел за выпивкой, но Аликс оттащила его назад.
— Вам не нужно привлекать ненужное внимание.
Джеральд взглянул на любопытные, недружелюбные взгляды.
— Возможно, ты и права, — он достал из кошелька несколько дукатов и сунул их в руку Фабио. — Но позвольте мне хотя бы заплатить за нас.
Фабио и Гаспар направились к бару. Аликс быстро шепнула Джеральду о своих подозрениях относительно Ле Гриса.
— Ле Грис приказал своим людям распространять слухи о Тео — он использовал ранение Роланда, чтобы обвинить Тео в занятиях черной магией. Он создал петицию, требующую отставки с трона.
В глазах Джеральда горела безмолвная ярость.
— Я знал, что Ле Грис уже давно строит планы, но это произошло раньше, чем я ожидал. А мой брат знает?
— Я вернулась, чтобы предупредить его, но он не принял это всерьез. Его больше заботило, как снять проклятие.
— Похоже на его реакцию, — Джеральд потер виски. — Всегда больше беспокоился о других, чем о себе.
Фабио и Гаспар вернулись с четырьмя дымящимися кружками.
— Итак, — Гаспар протянул Джеральду кружку, — могу я спросить, почему вас так интересуют ножницы моей семьи?
Джеральд посмотрел на Аликс, и в его взгляде читался вопрос: Могу ли я доверять ему?
— Его Высочество в большой беде, — серьезно сказал Фабио.
— Какого рода неприятности? — Гаспар положил локти на стол. — Принц Тео тоже включен в список? Или это все вы? Но… — он покачал головой. — Какое отношение к этому имеют ножницы моей семьи? Они могут принести удачу, но они не волшебные. Они просто неестественно острые.
— А есть что-нибудь такое, что ножницы не могут разрезать?
— Нет, но папа редко использует их, чтобы разрезать что-нибудь, кроме ткани.
Джеральд сделал большой глоток из своей кружки.
— Очень хорошо. Я не вижу никакого вреда в том, чтобы сказать тебе — при условии, что ты дашь слово, что не будешь провозглашать это на улицах.
— Его все равно примут за сумасшедшего, — услужливо добавила Аликс.
— Теперь вы все сбиваете меня с толку, — пожаловался Гаспар. — Что это за тайна, о которой вы так много говорите?
Джеральд коротко рассказал ему о троллях. Гаспар был внимательным слушателем, его глаза выпучились, как у жабы, он разлил пиво на столе и остался сидеть, как статуя, когда Джеральд закончил. Фабио пришлось ткнуть его локтем, чтобы заставить заговорить.