Дела стали настолько плохи, что Яс отослала некоторых слабых и немощных подальше от пещер, решив отправить их в более безопасное место. Для этого она использовала контрабандную сеть Плачущих Людей. Кто-то предложил Яс тоже пойти с детьми, но она без колебаний отказалась.
— Мое место здесь, со всеми вами, — сказала она, и Эндж вынуждена была признать, что на нее произвела впечатление решимость этой женщины. Яс не была Шулка, но у нее точно были яйца одного из них.
И теперь ничего не оставалось делать, кроме как драться.
Эндж проверила собственную броню. Большая часть была украдена с мертвых Черепов, но ей было все равно, откуда она взялась, лишь бы броня защищала ее от смерти. Несмотря на это, она написала Убийца Черепов на своей нагрудной пластине на случай, если какой-нибудь идиот примет ее за настоящего эгрила. Эта мысль заставила ее взглянуть на Гаро. Он вполне мог бы убить ее, по ошибке.
— Ты в порядке? — спросил Тавис. Он был одет во все свое снаряжение Шулка. Черный плюмаж на его шлеме, похожий на птичий гребень, очевидно, говорил людям о его клане, в те времена, когда такого рода дерьмо было важно. У других Шулка были красные, синие и зеленые перья, но Эндж не потрудилась узнать, что все они означают. Ее волновало только то, что они знали, как пользоваться своими копьями и мечами, и она еще не встречала Шулка, который не был бы чертовски хорошим убийцей.
— Я в порядке. Я просто не хочу прикасаться к этим чертовым шарам.
— Я тебя не виню. — Он улыбнулся, обнажив белые зубы сквозь седую бороду. — Противоестественные вещи. Я уверен, что взорву себе руку, если ими воспользуюсь. С мечом я, по меньшей мере, знаю, где нахожусь.
— Я даже этого не могу сказать.
— О, с тобой все будет в порядке. Все знают, что ты можешь за себя постоять. Кроме того внизу дело будет не в мастерстве. Для этого там слишком много Черепов. Дело будет в том, кто больше хочет жить — ты или человек, с которым ты сражаешься. И они не могут сравниться с твоим сердцем.
Эндж позволила себе улыбнуться:
— Держу пари, ты всем рассказываешь эту чушь.
Тавис приподнял бровь:
— Только хорошим людям.
— Не беспокойся обо мне. Я вас не подведу.
— Я знаю.
Откуда-то издалека донесся треск взрывов. Все остановились, чтобы послушать, все посмотрели вверх, когда их воображение подсказало им, что происходит. Все они знали, сколько Дайджаку было готово встретить мейгорский флот, сколько солдат ждало на берегу. Шансы были невелики.
В конце концов, именно Хасан нарушил молчание, хлопнув в ладоши, чтобы привлечь их внимание. Яс стояла слева от него.
— Хорошо, все. Неудивительно, что битва началась. Мы все знали, что Черепа не позволят нашим друзьям появиться, не высказавшись по этому поводу. Вот почему мы здесь, все такие нарядные. Теперь наша очередь вмешаться.
Хасан получил кивки и ответное бормотание.
— Наша задача проста: спуститься прямо с горы, ударить по Черепам там, где они этого не ожидают, и нанести им как можно больше урона, чтобы у мейгорцев был шанс высадиться на землю. У нас есть бомбы, стрелы и копья, так что давайте сначала воспользуемся ими, прежде чем кто-нибудь вздумает умничать со своим мечом.
— Да, шеф, — сказал Тавис, хлопнув мечом по щиту.
Остальные присоединились к нему, но Хасан поднял руку, призывая к тишине:
— Мы ждали этого дня. Этого часа. Этого мгновения. Сегодня мы возвращаем Джию. Мы возвращаем наши дома. Мы возвращаем наши жизни.
На этот раз аплодисменты были оглушительными, мечи стучали по щитам, а копья вонзались в землю.
— Мы мертвые, — крикнул кто-то. — Мы мертвые. — Эндж всегда ненавидела эту глупую молитву Шулка, но даже она обнаружила, что выкрикивает ее. Звук отражался от стен и сотрясал до костей.
Хасан позволил этому продолжаться и продолжаться, прежде чем снова поднять руку. Крики и стук прекратились, но кровь Эндж все еще шумела у нее в ушах.
— Пусть Четыре Бога позаботятся о нас всех. А теперь давайте пойдем и убьем ублюдков. За Киесун. За Джию. За всех наших друзей и любимых, которых здесь больше нет, чтобы сражаться! За нас!
Тавис повел ханранов — и Эндж вместе с ними — по узкому проходу из пещер на горную тропу. Она увидела несколько встревоженных лиц вокруг себя, когда взрывы раздавались с пугающей частотой где-то над водой, но они каким-то образом продолжали двигаться. Внезапно ее самодельные доспехи и подержанный меч показались ей не слишком подходящими для настоящей войны. Дрен научил ее наносить удары людям в спину, а не сражаться с ними лицом к лицу, как настоящий солдат.
Блядь, как бы ей хотелось, чтобы он был сейчас рядом с ней. С ним она бы почувствовала себя лучше. Храбрее. Вместо этого у нее был Гаро. Эндж взглянула на него — выпучил глаза и тяжело дышит, как будто собирается обоссаться. По крайней мере, он не распустил язык, как обычно. Все равно, он был дерьмовой заменой.
Она взглянула на мешочек с шарами у него на бедре. Они все еще были слишком близко к ней, на ее вкус. Может ли ее от них стошнить? На всякий случай она сделала пару шагов влево, а затем почти врезалась в спину человека, стоявшего перед ней.
— Эй, двигайся... — Эндж закрыла рот. Впереди был конец прохода, и, похоже, никто не горел желанием выходить на склон горы. Было понятно, что сам воздух сотрясался от силы взрывов. — Давай, — крикнула она, хотя ей самой не очень хотелось этого делать.
— Может быть, там Дайджаку, — крикнул в ответ Гаро.
В кои-то веки Эндж не стала с ним спорить. Теперь падало так много бомб, что взрывы сливались в единый непрерывный грохот.
— Я пойду посмотрю, — сказала она, ей нужно было что-то предпринять, пока у нее самой не сдали нервы.
— Оставайся в линии, — прошипел Гаро, но она уже была далеко, протискиваясь вниз мимо ханранов.
Звуки войны становились громче по мере того, как она приближалась к концу прохода. Впереди она разглядела шлем Тависа. Даже земля, казалось, сотрясалась от ярости всего этого, но это, должно быть, было ее воображением. Ничто не могло поколебать гору.
Затем она добралась до Тависа, и ей открылся прекрасный вид на то, что остановило движение ханранов.
— Клянусь гребаными Богами, — сказала она.
Мир был в огне. Или, скорее, мейгорский флот. Он простирался с востока на запад. Там должно было быть больше сотни кораблей, но она сомневалась, что был хоть один, который не горел. Дайджаку роились над флотом подобно туче смерти, сбрасывая бомбы и рубя ниганнтанскими копьями. Но было что-то — кто-то? — среди них, сияющее, как солнце, поджигающее демонов. Что это было? Кто это был?
Тавис оглянулся на нее через плечо:
— Ничего себе зрелище, а?
— Я… Я... — Эндж не знала, что сказать — она знала только, что была чертовски ошеломлена. — Как… как мы будем в этом сражаться?
— Так же, как мы обычно это делаем — с большим сердцем и острым чертовым оружием. — Тавис повернулся к стоявшей рядом с ним шулка, женщине в бронзовом шлеме с синим плюмажем. — Хватит глазеть. Пора двигаться. Спускайтесь с чертовой горы как можно быстрее. Этот флот направляется к берегу. Он все еще нуждается в нашей помощи, и я нарядился не для того, чтобы стоять здесь и изображать зрителя.
Шулка сделала, как ей было приказано, и люди начали двигаться вместе с ней. Каждый человек останавливался, как и Эндж, когда видел безумие над океаном, но каким-то образом они продолжили движение.
— Я не думал, что ты будешь меня ждать, — сказал Гаро, когда подошел к ней. На самом деле в его голосе прозвучало облегчение.
— Конечно, я ждала, — ответила Эндж. Не намеренно, но ему не обязательно было это знать. — Кто-то должен присматривать за тобой. — Она пошла рядом с ним, но сохраняла дистанцию. У него все еще были бомбы. Хотя сейчас даже беспокоиться о них казалось глупым. Скорее всего, они все будут мертвы через несколько коротких часов.
— Кто это? — Гаро уставился в небо.
Эндж проследила за его взглядом. Сияющий свет, сражающийся с Дайджаку, приблизился. Достаточно близко, чтобы разглядеть, что это была женщина в доспехах — но ни один человек не смог бы сделать то, что она делала.
— Она, должно быть, Богиня.
— Надеюсь на это. — Голос Гаро звучал потерянно, но в нем было что-то еще. Она снова посмотрела на него и увидела, что теперь в его глазах не было страха. Даже у него появилась какая-то чертова надежда.
— Пошли, — сказала Эндж. — Давай убьем несколько Черепов.
Это было последнее, что она хотела делать, но, во имя Богов, это было то, что сделал бы Дрен. И, может быть, только может быть, у них действительно был шанс победить.
17
Вторжение
Пляж Омасон
От щита Тиннстры осталось только несколько упрямых кусочков дерева, прилипших к ремешку на ее руке. Достаточно, чтобы врезать им в лицо Черепа, разбив его маску и большую часть челюсти. Достаточно, чтобы убедиться, что он больше не встанет.
Она бросила оставшиеся обломки щита на землю и выхватила свой топор. Одновременно она ударила другого Черепа в живот, затем заблокировала опускающийся скимитар древком топора. Резким движением оружие было выбито из руки эгрила, затем, пока он смотрел на свои пустые руки, Тиннстра вонзила топор ему между глаз.
Позади нее сверкнула молния, уничтожив еще полдюжины врагов. Это был Аасгод. Маг усердно тренировался, пока они ждали, когда мейгорский флот будет готов. Он все еще был не слишком похож на того более старшего мужчину, которого она впервые встретила в Айсаире, но, по крайней мере, он не был тем слабым интеллектуалом, которого она встретила в прошлом. В конце концов, от него даже могла быть какая-то польза.
Зорика была подхвачена водоворотом в небесах. У Эгрила, казалось, был бесконечный запас Дайджаку, и при любой короткой передышке, которую она находила, Избранные бомбардировали ее разрядами своих дубинок, ударяя то с одной стороны, то с другой. Страх, не похожий ни на что из того, что Тиннстра когда-либо испытывала, охватил ее, когда она смотрела, как сражается дочь, потому что, казалось, ее могли убить в любую секунду.