Обычно он старался уезжать с работы попозже, когда пробки хоть немного рассасывались, но сегодня нарушил правило. Как ни странно, до дома он добрался быстро и, обнимая в прихожей Вику, почувствовал, как уходят суета и напряжение долгого рабочего дня. Ему было хорошо с Викой. Счастье, что он ее встретил.
Бумаг в квартире было немного: документы, банковские договоры, старые фотографии. В договорах Вадим мало что понял, без интереса просмотрел фотографии и открыл Славин ноутбук.
Продвинутым компьютерным пользователем Вадим не был, но понять, что электронных адресов у дяди несколько, смог быстро. Правда, ничего интересного в электронных ящиках не оказалось, на письма от друзей-знакомых Слава успел ответить, нераскрытыми были только несколько рекламных предложений.
Захотелось есть. Вадим открыл холодильник, критически оглядел морозилку, сварил пельмени, сел с тарелкой около компьютера.
В электронных папках царил порядок. Фотографии разобраны по годам и темам, документы тоже. Он наугад открыл последние фото, на них грустила или улыбалась Ирина.
Вообще-то с племянниками Слава своих баб обычно не знакомил, он о них и не упоминал почти, познакомил только с Ириной. Вику это сразу здорово напугало, но сестра была неплохой актрисой, разговаривала с Ирой ласково и радость за дядю разыгрывала успешно.
– Мы так рады за Славу, – улыбалась Вика Ирине. – Мужчина не должен быть один, это ужасно. И мы очень рады, что у Славы такая чудесная подруга. Правда.
– Ирина – моя жена, – поправил тогда Слава.
– Слава! – не поддержала друга Ирина. – Женятся в двадцать лет, а не на шестом десятке.
Пельмени оказались вкусными, Вадим отнес пустую тарелку на кухню, вернулся к компьютеру.
– Слушай, он на ней женится, – чуть не плакала сестра, позвонив Вадиму на следующий день после знакомства.
– Его право, – буркнул тогда Вадим.
– Да она прилипла к нему только из-за его денег! – запричитала Вика. – Ты что, не видишь? И еще разыгрывает из себя бескорыстную, замуж ей, видите ли, поздно!
Если быть совсем честным, Вадим тоже не слишком радовался возможной Славиной женитьбе. Вадим был неплохим художником, картины, которые он выставлял на интернет-аукционах, раскупались хорошо, особенно за границей. Но это были совсем не те деньги, что у Славы. Совсем не те.
– Ну почему же только из-за денег? – поддел он тогда сестру. – Слава – мужик видный, красивый.
– Она оберет его до нитки! – Вика чуть не рыдала. – Оберет до нитки и доведет до инфаркта, вот увидишь. Я таких щучек знаю…
Он не представлял, откуда сестра может знать «таких щучек». Разговор с ней тогда его жутко раздражал, и он быстро распрощался. Впрочем, его раздражали все разговоры с сестрой.
Рассматривать фотографии Ирины было неловко, словно он делал что-то постыдное, недопустимое после гибели Славы. Вадим открыл папку с документами и очень скоро понял, что самостоятельно разобраться в них не сможет.
Здесь лежали копии различных договоров за два десятка лет, копии платежных документов, еще какие-то бумаги с печатями.
Можно обратиться к Володе Осокину, тот наверняка найдет подходящего человека или сам объяснит, за что и кому Слава переводил деньги. Но этого Вадиму делать не хотелось. Не потому, что он не совсем доверял Осокину, а так, на всякий случай.
Нужно найти постороннего незаинтересованного человека.
Неожиданно и громко зазвонил городской телефон. Вадим помедлил, снял трубку.
– Ты здесь? – обиженно проговорила Вика. – Ты же сказал, что уедешь.
– Я передумал. – Меньше всего ему хотелось сейчас слышать ее голос.
– Что ты там делаешь?
– Разбираю Славины бумаги.
– Зачем?
– Послушай, Вика, – опешил он, – его убили вчера, ты забыла?
– Но… что ты хочешь найти в бумагах?
– Если ты думаешь, что я пытаюсь отнять у тебя копеечку, ты ошибаешься. – Он закрыл глаза, как будто это могло помочь избавиться от ее голоса.
– Вадик, ну как ты можешь?! – Ее обида была так велика, что он уже собрался в ней утонуть. – Ну как ты можешь?.. Как я могу о тебе такое подумать?! Ты же знаешь, как я тебя люблю. Ты единственный на свете, кому я могу доверять.
– Ты вполне можешь доверять Николаю.
– Ты мой единственный родной человек…
– Ладно, Вика, прости, – перебил он. – Я неудачно пошутил.
Он опустил трубку стационарного «панасоника», поправил косо висящий провод.
Слава к сестре относился с юмором, его она почему-то никогда не могла вывести из себя. Впрочем, Слава умел скрывать эмоции, иначе не заграбастал бы столько денег.