Вообще-то Даша себя любопытной не считала, но сейчас что-то заставило ее выскочить в коридор, стараясь не щелкнуть кодовым замком на двери, и спрятаться за поворотом коридора. Ждать пришлось долго, минут десять. Даша осторожно вытягивала голову, осматривала пустой коридор, опять пряталась.
Тихо закрылась дверь, Даша замерла. Послышался шорох. Она опять выглянула в коридор и отпрянула. Дверь бывшей Ирининой комнаты запирал Максим.
Хорошо, что ее никто не видит, решили бы, что она спятила.
Она приготовилась сбежать вниз по лестнице, если Максим надумает вернуться в свой кабинет, потому что объяснить, какого черта она прячется по углам, совершенно невозможно. Повезло, начальник направился прямо к лифтам. Даша, выглянув вслед затихающим шагам, увидела его уже сворачивающим к лифтовой площадке.
Она вернулась к надоевшему компьютеру, как того требовали правила, переписала все что нужно на сервер и наконец-то вышла из здания.
К счастью, дождя не было. Только холодный ветер дул прямо в лицо, перепутав июль с сентябрем.
Народу в кафе было немного. Вадим заглянул внутрь – две дамы средних лет оживленно что-то обсуждали, наклонясь друг к другу, да совсем молодая пара в углу потягивала коктейли.
Он вышел на крыльцо, закурил и почти сразу столкнулся глазами с появившейся из-за угла женщиной. Дама была хороша, он оценил это мгновенно. Одних лет со Славой, стройная, с прекрасными волосами до плеч и незакрашенной сединой, которой, впрочем, было немного, с огромными голубыми глазами на лице, в котором явно присутствовало что-то восточное.
По голосу он представлял ее совсем другой. Попроще.
– Простите, вы Нина? – Вадим спрятал сигарету за спину, смутился от внезапной собственной робости и метнул сигарету в урну.
Женщина молча кивнула, внимательно его разглядывая.
– Меня зовут Вадим.
Она опять кивнула и первой потянулась к двери, которую он все-таки успел перед ней открыть.
Он ожидал, что она закажет легкий салатик, но дама попросила чай покрепче и весьма калорийное пирожное.
– Что случилось со Славой? – наконец спросила она, не глядя на Вадима.
На шее и руках дамы золота было килограмма полтора, но почему-то это не выглядело дурным вкусом, а казалось только ей принадлежащим особым тонким стилем.
– Взорвали его машину. В понедельник утром.
Она несколько раз покивала головой, как будто именно это и предполагала.
– Вы вместе учились? – Тетка была хороша, но пришел он сюда все-таки не ее разглядывать.
– Слава учился вместе с моим мужем, – вздохнула женщина и уточнила: – Вместе с моим первым мужем.
Она опять вздохнула, и Вадим внезапно понял, что дама не только красива, но и умна.
– Я знала Славика с институтских лет. Ну как знала… В молодости встречались часто, потом по несколько раз в году, потом по разу в несколько лет. Что вы хотите от меня узнать? – Дама подняла на него глаза.
Вадим пожал плечами. Он и сам не знал, что именно его интересует.
– У нас была самая обычная студенческая компания. Иногда выпивали лишнего, но никаких наркотиков, никакой уголовщины. Если вы ищете след убийства в прошлом, я едва ли смогу вам помочь. – Она еле заметно грустно усмехнулась и посоветовала: – Ищите убийцу в настоящем. Сейчас убивают только за деньги.
Зря он затеял эту встречу. Дама вспоминала Славу, не сообщив ему ничего интересного.
Наконец она доела пирожное, взяла на колени лежавшую до этого на специальной подставке сумочку.
– Хотите, я напишу ваш портрет? – остановил ее Вадим. – Я художник.
– Я подумаю, – серьезно ответила она, поднимаясь.
Помедлила, порылась в сумке и протянула ему визитку.
– Звоните, если понадобится моя помощь. И обязательно сообщите, когда похороны.
Вадим послушно кивнул – сообщу, расплатился с официантом и опять поехал в Славину квартиру.
В прошлый раз он осмотрел квартиру быстро, наспех. Теперь начал обследовать планомерно. Выдвигал по очереди ящики письменного стола, внимательно изучал каждую бумажку. Юношеские фотографии нашел ссыпанными в одном из ящиков. Кроме молодого Славы и Нины, которая, как ни странно, в молодости казалась куда менее интересной, никого не узнал. Пару раз мелькала мать, но эти фотки он почему-то сразу отбрасывал.
Что его заставило приподнять плотную бумагу, накрывавшую дно ящика, он так и не понял. Он даже не сразу разобрал, что это бумага, поскольку по цвету она почти не отличалась от стенок ящика. Пластмассовый уголок с вложенным в него листком бумаги он тоже заметил не сразу, уголок был прижат к дальней стенке выдвижного ящика.