— Приветствую, инспектор Ньюсон, — сказала доктор Кларк. — Я надеялась, что пришлют именно вас.
— Взаимно, доктор Кларк, — отозвался Ньюсон.
Прижимая платок покрепче к носу, он внимательно всмотрелся в распухший бордово-черный труп.
— Ужасно, — сказал он. — Когда он умер, как вы думаете?
— Я бы сказала, от шести до девяти часов назад. В общем, ночью, — ответила доктор Кларк из-за цифрового фотоаппарата, которым снимала труп с разных ракурсов. — Я уже говорила, что, вопреки популярному мифу, довольно редко удается определить точное время смерти.
— Я уже сфотографировала место убийства, доктор Кларк, — заметила сержант Уилки.
— Даже не сомневаюсь, сержант, — отозвалась доктор, — но, как и большинству граждан в наши дни, мне трудно доверять полицейским. Просто поразительно, какие те допускают ошибки и каких важных вещей не замечают. Иногда мне кажется, что их всех нужно отдать под суд.
— Да, но кому же тогда можно доверить сбор улик? — спросил Ньюсон.
— Отличный вопрос, инспектор. Иностранным службам, полагаю. Например, немцам. Они просто молодцы. И вообще, сержант, я предпочитаю лично собирать материалы, чтобы быть уверенной, что могу получить то, что нужно и когда нужно.
— Значит, я здесь больше не нужна, — коротко ответила сержант Уилки.
— Мне уж точно нет, — ответила доктор Кларк.
Ньюсон подумал, что, возможно, это маленькое столкновение авторитетов началось между двумя специалистами до его прибытия на место убийства. Он решил не обращать внимания и сосредоточился на лежащей перед ним окровавленной туше.
— У него часы остановились в два часа.
Здоровая имитация «Ролекс-Ойстер» болталась на запястье убитого.
— Да, я заметила. Полагаю, он был жив, когда они остановились, — ответила доктор. — Это дешевая копия, и не думаю, что у них есть защита от влаги. Возможно, в них попала кровь мистера Бишопа, и они встали. Мертвые тела не сильно кровоточат, потому что сердце не гонит кровь по организму, поэтому я почти уверена, что он был жив, когда часы встали.
— А крови из него вытекло много.
— Да уж.
Матрас, на котором лежало тело, был пропитан кровью, засохшей и превратившейся в один огромный струп.
— Странно, сколько крови вытекло из таких маленьких ранок, — заметил Ньюсон. — Нет, то есть я понимаю, что их очень много, но…
— Да, я об этом думала. Кажется, свертываемость крови была очень низка.
— Может быть, у него была гемофилия, — предположила сержант Уилки.
Доктор показала на маленькую царапину от бритвы на подбородке покойника.
— Этот порез зажил абсолютно нормально. У него не было гемофилии.
— Просто предположение, — сказала Наташа.
Ньюсону не понравилось, что доктор Кларк держится с Наташей так резко. Сержант Уилки была очень приятной девушкой. Если честно, инспектор считал ее ну просто очень приятной девушкой.
— Я что-то не понял, доктор, — сказал Ньюсон. — Вы говорите, что царапина от бритвы зажила, а колотые раны — нет?
— По крайней мере, так кажется на первый взгляд. Такое ощущение, что убийца использовал препарат против свертывания крови.
— Какая гадость, — поморщился Ньюсон. — То есть вы думаете, что убийца сделал это нарочно?
— Наверное. Именно на это все указывает.
— Убийца хотел, чтобы он умер от потери крови?
— Да, через довольно продолжительное время.
— И Бишоп наверняка был жив все время, пока истекал кровью?
— У него не было другой возможности.
Ньюсон убрал платок от носа и принюхался. Когда он вошел в комнату, ему почудилось, что он унюхал что-то странное наряду с обычным тошнотворным запахом смерти. На полу лежала перевернутая корзина для бумаг, содержимое которой рассыпалось под кроватью. Ньюсон приподнял карандашом окровавленное одеяло. На ковре валялись несколько пузырьков, в которых содержалось что-то вроде нюхательной соли.
— Значит, наш убийца намеренно не давал жертве отключиться во время пытки?
— Да. Адам Бишоп истекал кровью в полном сознании.
2
На следующий день на совещании доктор Кларк представила отчет о вскрытии тела. Она зондировала раны, проанализировала содержимое желудка, разрезала сердце, измерила вес мозга, взяла пробу из-под ногтей и представила следственной группе графики, карты, фотографии и огромное количество скрупулезно собранных и разложенных свидетельств, включая температуру тела, гипостаз, стадии трупного окоченения, мраморизации, разжижения и разложения.