— Значит, ты тоже знаешь этого человека?
— Она была уверена, что меня это заинтересует, так что, видимо, ты права.
— Черт. Если это так, получается, что ты знаешь убийцу, — сказала Наташа.
Доктор Кларк резко вмешалась в их разговор.
— Нам нужно разобраться с местом преступления, инспектор, — едко сказала она. — Вы можете обсудить все остальное позже. Сегодня воскресенье. Я должна быть с детьми.
Ньюсон забыл, что в жизни доктора Кларк произошли большие перемены. Казалось, она была раздражена и на грани срыва. Неужели это все из-за того, что он рассказал ей о ее тайном воздыхателе из медицинского колледжа? Неужели он спровоцировал ее разрыв с мужем? Неужели прошлое настолько сильно, что может полностью разрушать настоящее?
Тело Кристины Копперфильд в соседней комнате было тому подтверждением. То, что она сделала двадцать лет назад, вернулось и в одночасье разрушило ее настоящее. Настоящее. Ньюсон знал, что должен сосредоточиться на настоящем. Кристина умерла. И если он не поймает преступника, люди будут продолжать гибнуть.
— Убийца в этот раз действовал быстро, — сказал он. — Кристина оставила свое сообщение пару часов назад. Он вошел в квартиру, и, поскольку я не вижу никаких следов борьбы, можно сделать вывод, что он тут же усыпил ее хлороформом.
— Думаю, он раздел ее, пока она была без сознания, — добавила доктор Кларк. — Я как следует осмотрела тело и нашла только два вида царапин. Сильные царапины пониже плеч на обеих руках. Если бы она боролась, пока он ее раздевал, их наверняка было бы больше.
— Если только он не угрожал ей ножом, — предположила Наташа, — ножом, которым порезал ее.
— Может быть, но зачем заморачиваться с хлороформом? — спросила доктор Кларк.
— Вы правы, — сказал Ньюсон. — Полагаю, он раздел ее, пока она была без сознания, и связал ей запястья, затем подождал, пока она придет в себя. В прошлом он старался удостовериться, что жертва понимает свою участь, и я был бы удивлен, если бы он упустил этот момент в убийстве Кристины Копперфильд.
Говоря это, он пытался оставаться спокойным и беспристрастным, но внутри его нарастала невероятная ярость. Всего несколько часов назад он завтракал с этой девушкой. Она не заслужила того, что убийца с ней сделал.
— Видимо, он начал действовать, как только она очнулась. Думаю, именно в этот момент он засунул ей в рот тампон.
— До того как порезать? — спросила Наташа.
— Да. С момента пореза мы можем по следам крови проследить, как она передвигалась и что делала. Если бы он оставил ее задыхаться в постели, она бы ужасно билась, и на покрывале между ее ног была бы не маленькая лужица крови, а огромное пятно. Она задыхалась, пока передвигалась по комнате. Более того, никто ничего не слышал. Это изолированные квартиры, но если бы ее рот был свободен, соседи бы услышали крик, пока он ее резал.
— Итак, она проснулась голая, он запихал ей в рот тампон и порезал, — сказала Наташа.
— Да, он сделал один порез по вульве, — сказала доктор Кларк — Неглубокий, жизни он никоим образом не угрожал.
— У него не было цели сильно порезать ее, — сказал Ньюсон. — Просто нужно было, чтобы порез кровоточил. Для завершения сценария ему нужно было, чтобы у жертвы именно из этого места текла кровь.
— В чем же заключается сценарий?
— Он хотел пометить сиденья. Кровью. Поэтому, порезав ее, он схватил ее за предплечья, и, видимо, схватил очень сильно, потому что она наверняка сопротивлялась, и таскал ее по комнате с места на место, заставляя присаживаться и оставлять кровавый след везде, куда она садилась. Диван, стул и, наконец, пуфик у пианино. Затем, когда она перестала сопротивляться из-за нехватки кислорода, он провел ее обратно в постель, где она и задохнулась, но не раньше, сначала она должна была полностью осознать обстоятельства и причину своей ужасной участи.
— Он хотел пометить мебель кровью из раны на ее половых губах? — спросила Наташа.
— Да.
— Значит, это преступление на сексуальной почве?
— Нет.
— А я думала, что все… — Наташа определенно собиралась процитировать мысль самого Ньюсона, но он перебил ее:
— Да, Наташа, я знаю, я так говорил, но это не преступление на сексуальной почве. Ни одно преступление этой серии не носит сексуального характера, ну разве только в самом широком, фрейдистском значении этого слова. Видишь ли, я знаю, что делал убийца, и ты это знаешь. Я же тебе говорил. Помнишь? Убийца воспроизводил эпизод издевательства. Как в случае убийства Адама Бишопа.