Бабушка Нгуэн спускалась по мрачной лестнице, стараясь не дотрагиваться до дубовых перил. И сам дворец, похожий на письменный стол в провинциальном полицейском управлении, и противоестественно роскошный лифт с золоченой кушеткой, обитой бархатом, Но Луис, к счастью, утонул, придавленный скалой. А Цеппелин перестал всем грозить своими компроматами. Наоборот, теперь он обещел всех порадовать. Что ж, пусть порадует. Если радость окажется недостаточной, у Бабушки Нгуэн есть для Цеппелина интересный сюрприз. В комнате обстановка оказалась такой же простой и дубовой, как перила. Дубовые панели прикрывают стены, овальный дубовый стол, дубовые кресла. Вроде бы, никаких подвохов. За дешевым подвесным потолком может скрываться стрелок... Нет, едва ли Цеппелин будет так рисковать. У дона Темпесты, у отца Грубера, а тем более - у самой Бабушки Нгуэн отличная охрана. Если в комнате начнется пальба, то погибнут все. Главное же, что успокаивало Бабушку Нгуэн, это последние сведения, полученные от ее людей. Цеппелин действительно не собирался брать под контроль новые регионы. Скорее всего, он даже не будет претендовать на наследство Луиса. Бабушка Нгуэн тоже не претендовала на наследство Луиса, она уже прибрала к рукам регионы Бар Аввана. А регионы Луиса, обе Америки, должны были поделить между собой отец Грубер и дон Темпеста. Дон Темпеста и отец Грубер уже сидели за овальным столом. Цеппелин стоял возле своего кресла, ждал, пока усядется Бабушка Нгуэн. За спиной Цеппелина маячил Бек. Возле остальных участников встречи тоже находилось по одному охраннику. Бабушка Нгуэн вошла в сопровождении низенького молодого вьетнамца в сером костюме. У дверей встал еще один вьетнамец, вместе с двумя людьми Цеппелина. Остальная охрана торчала на лестнице и у лифта. - Ну что ж, - Бабушка Нгуэн присела на краешек своего кресла, - господин Цеппелин принес нам немножко печали, но обещал много радости. Господин Иосиф отправился делать революцию в стране предков. И в этом уже очень много радости. Но господин Цеппелин хотел подарить нам что-то еще, кроме покоя, не так ли? Цеппелин молчал, улыбался. В тишине сухо постукивали четки отца Грубера, иногда заглушаемые астматическими вздохами дона Темпесты. Цеппелин размашистым жестом поставил на стол маленькую цилиндрическую баночку. - Вот, коллеги, - сказал он, наконец, - тут находится лекарство от многих наших проблем. "Коллеги" молчали, ждали пояснений. В баночке могло быть что угодно, вплоть до мышиного дерьма - рассудок Цеппелина в последнее время всем внушал опасение. С другой стороны, баночка действительно могла содержать нечто исключительно ценное. Поэтому никто не проронил ни слова. А Цеппелин сел на свое место и продолжил: - Здесь у меня девять таблеток, полуфабрикат. Но даже полуфабрикат обладает удивительными свойствами. А мои очкарики разработали все детали, весь цикл производства - в промышленных масштабах. Причем самое смешное, что опробовать это средство мне помог небезызвестный Рыбак. Бабушка Нгуэн не изменилась в лице. Дон Темпеста удивленно вскинул брови. А отец Грубер перестал теребить четки. - Рыбак? - переспросил он. - Как выразился когда-то Понтий Пилат - что хорошего может прийти из Галиллеи? Чем может помочь это животное? Цеппелин ладонями друг об дружку. - Именно тем, чем обычно животные помогают науке. Подопытными кроликами. Точнее, в данном случае, "подопытными рыбками". Но я сейчас все расскажу по порядку... - Новый наркотик, - прохрипел дон Темпеста, - это чушь, вроде "вечного двигателя". Чем заниматься алхимией, лучше обсудим вопросы реальной коммерции. Бабушка Нгуэн догадалась, что дон Темпеста заинтересовался баночкой и теперь специально злит Цеппелина, чтобы тот рассказал побольше. Цеппелин нервно всплеснул руками. - Несколько лет назад московские студенты догадались, как производить перветин дома, у себя на кухне. А теперь перветин вытесняет героин на североамериканском рынке! Тут примерно то же самое, только речь идет не о наркотике. Хотя, и о наркотике тоже. Мои таблетки - универсальны. Можно сказать, Россия приготовила новый сюрприз для завоевания мира. Но одна Россия, точнее - один я не справлюсь с этим завоеванием. Мировое господство - общее дело. Итак, во-первых, для производства необходим опиум. Здесь вся моя надежда на нашу уважаемую Бабушку. Цеппелин поглядел прямо в глаза Бабушке Нгуэн. Но в узких карих глазах Бабушки была только пустота. Цеппелина это, правда, не смутило. - Ведь вы, Бабушка, правите мастью в "Золотом Треугольнике". Гарантирую, что ваши обороты возростут как минимум вдвое. Теперь вы, святой отец, Цеппелин слегка поклонился Груберу, - в ваших руках не только европейский рынок, но, со вчерашнего дня, еще и Южная Америка. А именно в Южной Америке произрастает кое-какое сырье, также необходимое для производства. Вы, таким образом, наследуете не только регион Луиса, но и его реальное дело. - Луиса?! - подала, наконец, голос Бабушка Нгуэн. Дон Темпеста закашлялся. Отец Грубер напряженно слушал. Цеппелин радостно кивнул. - Да. Наш пламенный друг при жизни вел те же исследования, что и я. Существует и третий исследователь. Ладно. Сейчас не об исследованиях, а о производстве. С оборудованием мне могли бы помочь вы, уважаемый дон. - А что производить-то? - зашипел дон Темпеста, - я так и не понял, какова польза от предлагаемого продукта. Если это не наркотик, то что это? - Сейчас, сейчас, - успокоил его Цеппелин, - поведаю все, кроме пары производственных секретов. Сначала - урок истории. ВВпятидесятые годы под Москвой, в Софрино, были зарыты кое-какие отходы от деятельности Курчатовского института. Захоронены, как водится, шаляй-валяй. Произошла утечка, возник ровный радиационный фон. И вот в условиях этого фона одно растение, не скажу, какое, стало вырабатывать вещество типа лезергиновой кислоты и диметилтриптамина. Дон Темпеста, услыхав последнее слово, раздраженно замотал головой. Отец Грубер приоткрыл рот от удивления: - Продолжайте, пожалуйста. - Продолжаю. Эту штуку в Софрино обнаружил я. Похожую штуку в Бразилии обнаружил Луис. Есть и третий. Рыбак. Бабушка Нгуэн нахмурилась. Дон Темпеста на секунду перестал дышать, а потом засопел в два раза громче, чем раньше. Отец Грубер промолвил: - М-да. Компания так себе. Цеппелин откинулся на спинку своего неудобного дубового кресла. - Компания вчера слегка поредела. Что касается Рыбака, то он создал собственную лабораторию на Припяти и гонит откровенное говно. Во-первых, слишком много радиации. Во-вторых, те тонкости технологии, которые известны только мне. И, наконец, он использует не опиум, а какой-то особый тип мухомора. Этот мухомор - его "ноу хау", так сказать, "звезда Рыбака". Ядовитая, должен заметить, звезда. Слишком токсичные дозы мускарина приводят к быстрой гибели. То, что предлагаю я, стоит, конечно, дороже. Но зато эффект... - Весь вопрос в эффекте, - сказал отец Грубер. - Да, - подхватил дон Темпеста, - расскажите же, наконец, в чем прелесть вашего изобретения. Бабушка Нгуэн молча кивнула. Цеппелин тоже кивнул. - Прелесть многогранна. Это вещество, назовем его "генералом"... - А почему? - перебил отец Грубер. - Вот... Вот, подождите. Итак, если "генерал" готовить без интересных добавок, вроде опиума или рыбачьих мухоморов, то получается сильный транквилизатор, дающим легкую эйфорию. В этой форме он вполне может быть зарегестрирован и использован в фармацефтике даже по общему списку. В отличие от обычных препаратов, он не замедляет рефлексы и не имеет других, присущих прочим средствам, побочных эффектов. Но нам важна не эта ерунда ни мне, ни Рыбаку. Луис тоже был далек от медицины. Мы все, втроем, независимо друг от друга, раскопали кое-что в архивах. Луис залез в активы ЦРУ, у Рыбака есть лапа в гэбухе, а ваш покорный слуга... Как говорится, ласковое дитя двух маток сосет. Сосали мы одно и то же взрывоопасное молочко - методики психоделического манипулирования индивидуальным и массовым сознанием. Цели, конечно, были разные. Бедняга Луис заботился о своей сраной революции... Цеппелин немного помолчал, мягко улыбнулся, подумав о том, что Луис, скорее всего, жив. Вот будет сюрприз для них - и для жирного хриплого хряка, и для хитрого попика, и особенно для этой злобной желтой воблы Нгуэн. - А что хочет Рыбак? - не вытерпел отец Грубер. - Итак, Луис хотел просветить человечество, распыляя с воздуха свой вариант "генерала". Самое смешное, что ему бы это удалось. В отличие от ЛСД, которым в свое время с той же целью пользовались всякие идеалисты вроде Кена Кизи, "генерал" практически не токсичен. Никакого привыкания! Никаких побочных эффектов! Это я говорю про варианты, разработанные мной и Луисом. "Генерал" Рыбака откровенно ядовит, как я уже с