Основу богатства Ганы составляли доходы от торговли на рынках — Гана представляла собой тогда важный перевалочный центр, — дорожные пошлины, взимавшиеся со всех купцов на караванных путях, и наконец золото, добыча которого велась в крупных размерах.
«Гана — это большой город на окраине Магриба, — сообщал в IX в. арабский географ ал-Якуби. — Там встречаются купцы, которые оттуда проникают в пустыню и достигают областей, из которых поступает золотой песок».
ВОИНЫ АЛЛАХА
Другой летописец, Абу-Абдаллах аз-Зухри, упоминает, что некоторые жители Ганы до 469 г. хиджры (т. е. по нашему летосчислению до 1076 г. н. э.) исповедовали христианство. После 1076 г. они были вынуждены отречься от прежней веры и встать под защиту Аллаха. Воинственные берберские племена, явившиеся из Сахары, принудили знать принять ислам. Так Гана превратилась в мусульманское государство.
За сорок лет до этого на границах Ганы возникла мусульманская секта. Яхья бен Ибрагим, вождь берберского племени санхаджа, вернувшись в 1035 г. из паломничества в Мекку, привез с собой проповедника, который объявил, что на него сошла милость Аллаха. Однако его строгие моральные принципы не нашли отклика среди подданных 106 и вождь был вынужден вместе с благочестивым марабутом[28] и семью его учениками бежать от народного гнева на остров в низовьях Сенегала.
Спустя семь лет он во главе фанатически настроенного войска предпринял завоевательный поход, который поверг в ужас весь Магриб. Африканские сектанты прошли все Марокко, затем Испанию и вскоре дошли до Пиренеев. Там, где они появлялись, верующим воспрещались какие-либо отклонения от правил, предписанных религией. Во имя Аллаха и его пророка ислам должен был быть очищен от искажений.
После подчинения Пиренейского полуострова часть воинствующей секты, члены которой называли себя альморавидами, обратилась на юг, против государства Ганы. В его городах ислам имел своеобразные, несколько смягченные формы: например, женщины здесь, как и раньше, не закрывали лиц. Армия воинов-берберов после четырнадцатилетней кампании завоевала Гану и в 1076 г. взяла ее столицу. Гана была обложена данью, что в корне подорвало ее благосостояние, а вместе с ним — и политическое влияние. Вскоре она распалась на несколько отдельных княжеств, начался период упадка.
В 1224 г. из Ганы ушли последние купцы: торговля там уже не сулила наживы.
После почти тысячелетнего существования Гана пала, но не зачахла созданная трудом многих поколений культура, которая возникла в результате торговли и общения с чужеземными народами.
До недавнего времени никто точно не знал, где, собственно говоря, находилась столица Ганы, центр государства. Там, где находятся его развалины — в Кумби-Сале, на юге Мавритании, — расстилается безбрежная пустыня. От многолетних трудов крестьян ничего не осталось, почти бесследно исчезли многочисленные колодцы, оросительные каналы, улицы… Памятники материальней культуры рассыпались и занесены песком. Однако воспоминания о древних временах живы поныне. Они побудили народы Судана скинуть иго иноземных завоевателей и основать новые государства.
ЕГО ЗВАЛИ КАНКУ МУСА
…Зажги, моя родина, свет
твоих очей,
Мудрость твоих веков.
Твой блеск
И сияющую славу.
У твоего входа,
У ворот твоих, о моя хижина,
Резец мастеров Бенина,
Великого города африканской
империи,
Вырежет свою мудрую маску,
Призывавшую быть на страже.
ЛЬВЫ МАЛИ
Когда в малийском городе Бамако, что стоит на берегу Нигера, наступают сумерки, на улице ремесленников, где ткачи неутомимо протаскивают на своих станках челноки, а резчики опытной рукой вырезают изящные скульптуры из дерева, перед домами загораются лампы и мужчины вступают в неторопливую беседу. Убеленный сединами старец откладывает в сторону резец и на мелодичном языке бамбара заводит рассказ: «Жил когда-то в нашей стране великий царь, богатый и могущественный. Его звали Канку Муса…» И слова его озаряют светом древнюю историю Африки.
«Говорят, что в стране Мали около четырехсот городов, — гласит хроника, составленная африканским историком Махмудом Кати, — и что ее земля таит величайшие богатства. Из всех стран подлунного мира только Сирия может соперничать с нею. Жители Мали живут в достатке. Растение гуро (орех кола) и золотые кони имеются там в таком количестве, как нигде более в Текруре, кроме страны Боргу».
Возникновение государства Мали, название которого в наше время приняла молодая республика на реке Нигер, относится к раннему средневековью. В XIII в. правители Мали, являвшегося тогда провинцией значительно более древней Ганы, стали столь богаты и могущественны, что под водительством Сундиаты покорили соседние страны и расширили границы своих владений до побережья Гвинейского залива и Сахары. «Народ Мали победил племена сусу и завладел всеми княжествами этого древнего государства, — читаем мы у суданского хрониста Ибн Халдуна. — Он подчинил себе государство Гану, а на западе земли до самого Атлантического океана. Народ Мали принял ислам, и первым в эту религию перешел правитель по имени Бермендана. Он совершил паломничество в Мекку, и позднее все другие правители следовали его примеру».
ЗОЛОТОЙ ДОЖДЬ В КАИРЕ
Мали стало еще обширнее и могущественнее, когда в 1312 г. на престол взошел внучатый племянник Сундиаты Канку Муса. Он присоединил к своим владениям города Тамбукту и Гао — богатые торговые и научные центры. Как сообщают африканские летописцы, он во главе десятитысячной армии и каравана из ста мулов, груженных золотом, двинулся по древней торговой дороге через всю Сахару в Мекку к гробу пророка, всюду по пути повергая людей в изумление.
Это должен был быть огромный караван. Впереди шли носильщики, за ними верблюды и мулы, а позади, верхом на коне, ехал царь с пышной свитой. Далее следовали отряды оруженосцев, маркитанты и гриоты[29]. Бесконечно длинная цепь, точно змея, извивалась под жгучим солнцем по каменистой пустыне, от колодца к колодцу.
Африканский монарх был настолько щедр, что в каждом крупном селении, через которое проезжал, повелел воздвигнуть мечеть во славу Аллаха. В 1325 г. он прибыл в Каир и устроил пышный праздник, о котором даже спустя сто лет во всем мусульманском мире рассказывали чудеса. Такое великолепие стоит денег, и Канку Муса, исчерпав свои запасы золота, заключил заем, охотно предоставленный ему каирским банкиром Сирадж эд-Дином. Когда знатный паломник спустя несколько лет двинулся в обратный путь, двенадцать тысяч рабов туниках из парчи и йеменского шелка несли вещи и сувениры монарха. С ним в Мали отправились художники, строители и ученые, чтобы содействовать развитию культуры и науки в государстве.
В последующие десятилетия Томбукту, богатый торговый город в излучине Нигера, превратился в один из влиятельных центров просвещения мусульманского мира. На рынки страны, которая на европейских картах значилась как «империя Мелле в стране черных мавров», устремился поток торговцев из Египта и Магриба.
Правители Мали заботились о том, чтобы связи со странами Средиземного моря не ослабевали. Между Нилом и Нигером ежегодно проходило в обе стороны двенадцать тысяч верблюдов, перевозивших самые различные товары, на дорогах в пустыне были сооружены караван-сараи и колодцы. В то время, когда эпоха великих морских открытий еще не наступила, Мали было доступно только с суши.