Алан не знал, что и делать, как вдруг заметил прислоненную к стене лютню. Он подошел к ней, взял в руки и начал играть. Мальчик брался за этот инструмент в первый раз, но пальцы сами знали, как играть. И тогда он посмотрел на сжавшийся в углу комочек, и стал петь. Алан пел и пел, до самого рассвета, и только с первыми лучами солнца, он понял, что она мерно спала.
Тогда мальчик осознал, что хочет всегда играть для нее. Пусть она его не любит, пусть она его не знает - все равно. Лишь бы только петь для нее. До рассвета.
Путники остановились на ночлег, едва солнце стало садиться. Они развели костер, чтобы отпугнуть хищников, и принялись готовиться ко сну.
- Я завтра рано утром уйду на охоту. Ты рот не разевай, смотри в оба. Места тут дикие, волков много. Чуть что неладное почуешь - лезь на дерево. Запомнил? Не геройствуй.
Алан кивнул и погладил лютню, укладывая ее рядом с собой.
- Ты с ней как с дитем нянчишься, - заметила Бояна с усмешкой.
Он кивнул.
А как же иначе? Когда он проснулся после первой встречи с королевной, эта лютня, волшебным образом явившись прямо из сна, лежала у него под боком. С того момента бард с нее пылинки сдувал.
Девушка качнула головой и легла, наблюдая за юношей. Он задумчиво водил красивыми пальцами по струнам, закрывая глаза, сердце Бояны екнуло, и она, нахмурившись, сомкнула очи.
Алан медленно вошел в комнату и увидел, что девушка спит, сбросив одеяло на пол из-за жары. Он улыбнулся, подошел к окну и по привычке открыл его, запуская летний свежий воздух в душную комнату.
За окном бард увидел горы, покрытые ночным туманом, увидел журчащую реку и подумал о том, что совсем скоро он будет здесь не во сне, а наяву.
- Ты пришел, - услышал он сонный голос.
- Пришел, - кивнул юноша, оборачиваясь.
Она сонно ему улыбнулась и закрыла глаза.
- Спой мне. Пой до самого рассвета.
Когда бард проснулся, Бояны поблизости не было. Он оделся, справил свои нужды и вернулся к сгоревшему костру. Алан настраивал лютню, когда внезапно услышал рык. Медленно он обернулся на звук и увидел огромного серого волка. Хищник присел, прижал уши и был готов напасть в любую минуту.
Юноша медленно положил на землю лютню, боясь ее сломать, а затем попытался запрыгнуть на дерево, но волк успел раньше. Бедняга бард только и смог, что выставить руки вперед, защищая горло, да зажмуриться.
Бояна уже возвращалась, когда услышала крик. Без раздумья бросив добычу, она подхватила лук, выхватила из колчана стрелу и быстро побежала к лагерю. Она успела заметить, как бард вцепился рукой в горло волка, не давая тому достать до своей шеи, но тот рвал его когтями и клацал зубами. Руки девушки дрогнули, но затем она без раздумья пустила стрелу. Серый хищник в последний раз рыкнул и осел.
Алан посмотрел на девушку и, прошептав кровавыми губами: «Спасибо», упал.
После нападения зверя все помутилось в сознании барда. Он то и дело видел перед собой залитое слезами лицо Бояны, чувствовал боль во всем теле и все чаще проваливался в темноту. Перед его взором изредка мелькали золотые волосы королевны. Он все чаще звал ее, пытаясь ухватиться за шелковистую прядь.
- Тише. Тише. Сейчас я над травками поколдую, и тебе легче станет, - слышал он.
Но это был не мелодичный голосок его королевны - голос был грубее. И потому он отворачивался от кружки, что подносили к его рту, отталкивал утешающие его руки.
Спустя много дней, юноша, наконец, открыл глаза. Он находился в небольшом деревянном срубе - лежал на лавке, покрытый льняной тканью. У его руки, склонив голову, спала Бояна. Здесь пахло разными сушеными травами, а особенно горьковатой полынью. «Да Бояна и сама, как полынь» - внезапно подумалось Алану.
Тут он вспомнил о лютне и, испугавшись, резко поднялся, разбудив девушку.
- Тише, тише, - забормотала она, еще сонная, но потом, увидев, что он очнулся, бросилась ему на шею. - Ты выкарабкался! Вот же везунчик!
Бард неуверенно похлопал ее по спине, продолжая нервно осматривать комнату.
- Бояна, спасибо, что спасла меня, - проговорил он. - Прости, что спрашиваю, но ты взяла лютню?
- Взяла! - кивнула она и шмыгнула носом.