Стоило окинуть ее взглядом, и в глаза били веселые перламутровые искры, и солнце играло на десятках названий созвездий, выполненных полированным золотом, и бархатистый черный фон был такой необычайной манящей глубины, что казалось, будто не стена это, а сгустившаяся тьма, и туда можно войти, протиснувшись между звездами, а вот выйдешь или нет — неизвестно…
Коридоры, выходящие на станционную площадку, были пусты. Оставив Иоланту на скамейке, Фант сделал несколько коротких пробежек по переходам, но так никого и не встретил. Более того, окошки киосков с клубниколой и квасом, аптечный ларек, будка книжного проката — все было закрыто. А напитки и таблетки очень интересовали Фанта и Иоланту. Какая-нибудь влага была просто необходима для их истомленных путешествием тел. Но… здесь мы должны отдать должное целеустремленности наших героев — жидкость не служила для них самоцелью. Она требовалась прежде всего Иоланте — для того чтобы запить таблетку от головной боли. Мигрень по-прежнему буйствовала. А вот таблеток не было. Так же, как и киоскера.
Причина сего лежит пока вне нашего разумения, поэтому оставим бедную Иоланту бессильно поникшей на скамейке возле станции монорельса и последуем за Фантом. Будучи как-никак мужчиной, он предпринял более дальнюю вылазку по коридорам Астрономического Сектора.
Поворот, еще поворот, и — вот оно: большая, просто громадная площадь с причальной мачтой посредине. Взгляд вправо, взгляд влево, и Фант замечает — не чудо ли? — истинный оазис коммерции в этом пустынном астрономическом краю — окошко с призывной надписью: «Касса причала». Вокруг будки никого, но это ничего не значит. Внутри — человек! Живой! И окошко открыто! Фант не знает еще, что сидящий внутри суровый транспортный работник так же скучает по бесхитростному общению, как и он сам, и поэтому наш герой долго еще будет удивляться доброте и отзывчивости официального лица. Не известно Фанту до поры и то, что должен же кто-нибудь в здешних аскетических условиях хоть что-то знать и толково делиться сведениями с неизбежными неинформированными гостями. Проще сказать, местная касса причала — это еще и справочное бюро. Но пока Фант просто-напросто рвется к Человеку-На-Своем-Месте.
— Будьте добры, сударь, ответьте, пожалуйста, на маленький вопрос. Не сочтите за назойливость. Вы не знаете, случаем, «Аптечные товары» откроются сегодня? — Фант невероятно угодлив и раболепен. Он понимает, что в любой нормальной кассе его немедленно ударили бы по голове компьютером и с криками «Касса справок не дает!» долго топтали бы ногами, одновременно вежливо продавая билеты кому надо. Но — диво! — местный кассир явно сумасшедший.
— Что ты, мил человек! — восклицает он без всякого намека на удивление. — Настюшка отправилась зубы лечить. А это, считай, как раз до кино сладится овощные ряды обежать. (Логическую связь между кино, овощами и дантистом Фант не улавливает.) Так что не жди.
— А газетный киоск? — это Фант спрашивает уже просто так, из уважения к отзывчивости.
— Э-э, друг! Хасан к дяде отправился, а там, сам знаешь, лаг-ман-магман, персики, пилав… Дядюшка новую комету нашел, большой человек.
— Еще один вопрос, господин хороший. Как дископланы, летают отсюда до «Живописного Уголка» или нет?
— Чтоб я помер, да зачем тебе нужен этот «Уголок»? Здесь хуже, да? Не нравится? Что говоришь? Там пересадку нужно сделать? Так садись на магнитоход и езжай до Административного Центра. Всего один час — зато какой красивый ярус увидишь! Бери билеты, тебе продам, — последнее сказано на редкость доверительным тоном. Можно подумать, кассир дал клятву держать билеты до самого отхода машины и продать их только брату жены или племяннику, но передумал либо же включил Фанта в число своих родственников.
Фант колеблется, однако задает последний вопрос:
— Да мы, в общем, в Обсерваторию направляемся. Как добраться до нее, далеко ли?
— Эх, не везет тебе, хороший ты мой человек, — горюет кассир и едва не вылезает из своего окошка, чтобы обнять Фанта и пролить на его плече сочувственную слезу. — До Обсерватории близко: пройдешь по этому вот коридору, увидишь мостик, там указатель, спустишься на нижний ярус, там направо, пройдешь с километр, увидишь лифты, подымешься на два яруса — и сразу вход. Только смысла нет идти, милый, санитарный день там сегодня.