К столику господина в баутте подошел официант и, вежливо склонившись, проговорил по-английски:
– Сэр, не позволите ли посадить к вам за столик даму? В кафе нет больше свободных мест…
Господин взглянул на женщину, следовавшую за официантом, и благосклонно кивнул.
Стройная девушка в костюме придворной дамы Людовика XV, в глубоко декольтированном платье с кринолином и пудреном паричке, с черной мушкой на щеке и в шелковой полумаске, мило улыбнувшись, села за столик и заказала соленую «Маргариту».
Поставив бокал с коктейлем на столик и окинув взглядом блистательную толпу, дама проворковала по-французски:
– Как прекрасна Венеция в дни карнавала!
– О да, – сдержанно согласился господин.
– Летом здесь невыносимо, повсюду преследует запах гниющих водорослей, а сейчас – божественная прохлада, лагуна пахнет свежестью. – Дама развернула кружевной веер и, пару раз взмахнув им, снова сложила, как бабочка складывает крылья.
Господин вежливо улыбнулся, но ничего не ответил.
– Мне часто приходится здесь бывать, – продолжала дама, не обращая внимания на сдержанность своего соседа, – сейчас я приехала, чтобы принять участие в завтрашнем аукционе. А вы, мосье, здесь по делу или просто отдыхаете?
Вопрос был поставлен так, что на него невежливо было бы не ответить или ограничиться ничего не значащим междометием. Господин в баутте мило улыбнулся и ответил даме по-французски, но с довольно заметным мягким акцентом:
– Если бы я был господином Ван Хаасом, я сказал бы: о, какое совпадение! Я приехал тоже ради завтрашнего аукциона. Мы бы мило побеседовали, выпили еще по коктейлю и перешли в ресторан. Вечер вы закончили бы в его номере, и ты благополучно раскрутила бы Ван Хааса на приличную сумму… Лолка, ты до чего докатилась? У тебя что – совсем деньги кончились? Но это же не твое амплуа!
Последние слова он произнес на чистом русском языке.
«Придворная дама» ахнула, откинулась на спинку стула и уставилась на своего соседа с таким выражением, как будто перед ней были в одном лице тень отца Гамлета и налоговый инспектор.
– Ленька! – воскликнула она, продержав небольшую паузу. – Ты как здесь… ах, официант, сволочь! А он мне сказал, что за этим столиком сидит Ван Хаас…
Господин в баутте, не так давно известный в России как Леонид Марков, а среди близких друзей и коллег по работе – как Леня Маркиз, оглядел свою соседку и усмехнулся:
– Официант не виноват. Я сам попросил его об этой маленькой услуге. Но ты… нет, я не думал, что ты так низко опустишься!
– Да ты что? – Дама перегнулась через столик, щеки ее возмущенно горели. – Как ты мог подумать! Ты что, вообразил, что я опустилась до… почти до проституции? Ты ведь меня знаешь! Я продумала блестящую операцию, просто шедевр! Ван Хаас сам принес бы мне деньги…
– На блюдечке с голубой каемочкой, – насмешливо произнес Маркиз и снял неудобную маску.
– Да, а что? Ты зря смеешься! Я продумала, как можно кинуть его на аукционе… как минимум сто тысяч!
– Лола! – строго произнес Маркиз. – Ты играешь в слишком опасные игры. Ван Хаас – серьезный человек, его на мякине не проведешь, а пытаться провернуть аферу на здешнем аукционе – это вообще безумие. Организаторы аукционов – настолько тертые и крутые ребята, сами кого угодно кинут. Во всяком случае, в одиночку и без наводки нечего и пытаться влезть в этот гадючник…
– Так что, ты хочешь войти ко мне в долю? Для этого и приехал сюда? – подозрительно произнесла Лола.
– Нет, детка. – Маркиз огляделся по сторонам и, убедившись, что их никто не слышит, склонился к своей визави и сказал: – Я хочу предложить тебе кое-что получше. У меня есть отличная наводка, операция хорошо проработана, и я подумал о тебе. Мы с тобой когда-то отлично работали в паре…
– Ага! – Лола рассмеялась. – Значит, у тебя деньги тоже кончились?
– Не будем о грустном, – Леня махнул рукой официанту, – встретимся завтра в десять утра на террасе отеля «Риальто», я коротко введу тебя в курс дела.
– Так рано? – Лола сморщила носик. – Я так рано вставать давно разучилась!
– Научишься, – строго ответил Леня, – ну ладно, для первого раза пусть будет в двенадцать.
Поздним утром на террасе отеля «Риальто» было довольно людно. В особенности это впечатление многолюдности создавала группа американских туристов, сдвинувших вместе два стола и шумно обсуждавших планы на сегодняшний вечер. Кроме них, на террасе завтракала шведская парочка – гренадерского вида девица с длинными бесцветными волосами и такой же длинноволосый парень. Оба были одеты в поношенные джинсы, и парня от девицы отличала только жиденькая бороденка. В углу, подальше от туристов, солидный пожилой господин читал немецкую газету, и молодой мужчина в светло-бежевом костюме и бордовом галстуке пил кофе по-венски, явно кого-то ожидая.