Мы входим в кабинет. Я снова ложусь на кушетку и поднимаю футболку.
Он долго смотрит, меряет кости малышки, задает те же самые вопросы, что мне уже задавали разные другие доктора…
–Ну, что я могу вам сказать, госпожа Островски, – начинает он. – прогноз мой вам не понравится, но я должен быть с вами честен. Скорее всего, диагноз будет несовместим с жизнью вне утробы. Ребёнок не задышит. Лёгкие могут выпасть в брюшную полость… Неблагоприятный прогноз. Я могу назвать вам еще много разных научных терминов, но вас это не успокоит, поэтому коротко: вы можете прервать беременность и сделать это надо будет уже сейчас. Решать, конечно, только вам. Вы хотите доносить? Это тоже ваше право.
–Мы хотели бы сделать прерывание, – объясняю я, – если по результатам генетического анализа…
–Я всё понял, – кивает Михаилофф. – Тогда сейчас я созвонюсь с доктором Бауэром.
Он звонит и тут же входит ассистентка и приносит нам два стакана воды. Пока мы пьем, доктор Бауэр сообщает Михаилоффу подробности анализа, результаты которого он только что получил по электронной почте.
–Прогноз плохой, – говорит Михаилофф, едва положив трубку. – Я выпишу вам направление на прерывание. Это будет в другом городе. В М. есть специальное отделение для таких случаев, как ваш.
Неужели мы сказали это вслух? Точнее, неужели это сказала я? Вот она я и слышу свой голос будто со стороны: „Мы бы хотели сделать прерывание…“ Что она несёт? Ей в декабре только предстоит родить, девочка здорова и её назовут Маргаритой – какое прерывание, стоп!
Но доктор Михаилофф смотрит на меня поверх очков, затем накрывает мою лежащую на столе руку своей огромной ладонью:
–Вам тяжело, я понимаю это.
Нет, он не понимает даже сотой доли того, насколько это больно. Что-то твердит про комиссию по этике и какие-то параграфы в каком-то законе… Сеня, бледный как мел, подходит и, запинаясь и ошибаясь в немецком, чего обычно с ним не случается, говорит, что доктор, вообще-то, прав. А у меня есть еще несколько дней. Несколько дней. Михаилофф смотрит в календарь на компьютере и сверяет его с каким-то вторым календарем. Так мы узнаем дату, в которую малышка сначала умрет, а затем родится. Красивая дата, тридцатое число. И дата родов тоже была тридцатого. Я и сама родилась тридцатого, правда, октября, но какое это теперь имеет значение? Тридцатое августа 2018 года…
И, хотя мне казалось, что морально я подготовилась к такому повороту событий, я не выдерживаю…
–Вам надо будет обязательно пройти консультацию с психологом, – осторожно добавляет Михаилофф и быстро пишет мне фамилию и номер телефона какой-то женщины.
Мы выходим из кабинета и бредём к машине. В машине долго сидим, крепко обнявшись и Сенька начинает искать в интернете информацию о фетоциде. Находит статью на русском языке (по старой привычке) и дает мне почитать. Мои глаза цепляются за слова „вводят хлорид калия, чтобы остановить сердечную деятельность“
Ночью меня преследует это название… Хлорид калия, хлорид калия, я просыпаюсь среди ночи, иду на кухню пить воду… хлорид калия… Гретхен начинает толкаться… хлорид калия… ты выбрала сама… хлорид калия… ядовитые мысли змеями клубятся в голове и жалят, жалят и приходит свинцовый сон, от которого наутро болит голова и первая мысль о том, что осталось всего несколько дней… всего несколько дней…
Малышке.
Моя миленькая, прости нас за это решение. Нет таких слов, чтобы передать, как я хотела бы, чтобы ты родилась здоровой и не знающей, что такое боль и страдания. Всё, что произойдёт – ужасно, страшно, но правильно.
Прости нас.
Пятница, 24 августа 2018 года
Я как будто и не спала. Встала разбитая в шесть часов утра на радость малышне. Несмотря на протест Софии Михайловны, приготовила им завтрак. Сама не ела ничего – кусок не лез в горло. Я села на балконе в обжигающей свежести августовского утра и пила кофе. Яд ночных мыслей сменился на желание узнать больше. Я взяла телефон и стала искать подробности.
Я нашла довольно много и, если бы не подбегавшие поминутно мальчишки „Мам, пошли поиграем“, „Мам, а что ты делаешь?“ (Что я делаю? Лучше тебе не знать, малыш – я читаю о том, каким способом остановят сердце твоей нерождённой сестре.), то мне удалось бы и прочитать куда больше…