Пока оркестр переходил на более ритмичную основную мелодию, Джоанна медленно повернулась и поднялась еще на пару ступенек. Потом, устремив глаза прямо на Чарльза и забыв обо всех артистических приемах, она просто прижала руки к груди и запела первый куплет.
Струнные повторили мотив; луч прожектора последовал за Джоанной вверх по лестнице. Если в публике и было какое-то недоумение, Джоанна его не замечала. Всем своим существом она стремилась как можно глубже выразить смысл песни, передать голосом всю силу собственной безответной любви.
Последняя трогательная нота прозвучала высоко и чисто. Джоанна бессильным жестом уронила руки и низко опустила голову. Наступила мертвая тишина; потом обрушились бурные аплодисменты. Они гремели не смолкая, накатываясь волнами. Джоанна с улыбкой поклонилась публике и кивком поблагодарила оркестр. Когда аплодисменты стали наконец стихать, дирижер поднял палочку и вопросительно посмотрел на Джоанну, но она покачала головой, еще раз поклонилась и быстро скрылась за кулисами.
Низенький хозяин кабаре начал расточать восторженные похвалы ее таланту.
— Превосходно… превосходно! — восклицал он, хватая ее за руку. — Вы не просто понравились — вы привели всех в восторг! А сегодня среди наших гостей немало влиятельных особ. Слухи о вашем таланте распространятся очень быстро. Теперь у нас каждый вечер будет полный зал.
— Благодарю вас. Надеюсь, так и будет, — устало произнесла Джоанна. — А сейчас, если не возражаете, я хотела бы подняться к себе. Мне надо отдохнуть.
— Конечно, конечно. — Он проводил ее к лифту, продолжая лучезарно улыбаться. — Я только хотел высказать одно предложение. Завтра с утра мне начнут звонить. Вероятно, будут просьбы дать интервью — так что придется устроить пресс-конференцию. Не каждый день рождается звезда, вы же понимаете.
Когда дверь лифта закрылась, Джоанна вздохнула с облегчением. До завтра так далеко, а кульминация ее сегодняшнего дня еще впереди.
У себя в номере она поспешно подошла к туалетному столику и быстро промокнула капли пота, выступившие на висках. Поменять макияж уже не было времени. Она только подержала руки под струей холодной воды и охладила туалетной водой шею и грудь.
Стук в дверь заставил ее выскочить из спальни. Но это оказался лишь официант с подарком от хозяина кабаре: бутылкой шампанского в ведерке со льдом и букетом чайных роз.
Джоанне пришлось с волнением ждать еще несколько минут.
— О Джоанна, ты была великолепна! — прямо с порога закричала Кэти и бросилась обнимать кузину.
Джоанна засмеялась и тоже обняла девушку. Но ее взгляд был устремлен на Чарльза. Высокий, очень представительный в строгом вечернем костюме, он остановился на пороге. Встретившись с ним взглядом, ока почувствовала, что сердце ее учащенно забилось.
— Ой, шампанское! — воскликнула Кэти, взглянув на стол. — И какие шикарные цветы. — Она тут же стала их рассматривать и нюхать.
Джоанна протянула руку Чарльзу.
— Здравствуй, Чарльз, — сказала она дрогнувшим от волнения голосом. — Тебе понравилось?
Он взял обе ее руки в свои, его глаза сияли восторгом.
— Что я могу сказать? — мягко произнес он. — Ты пела блистательно, Джоанна!
Руки ее задрожали, пульс участился. «Это для тебя, — подумала она. — Я пела так потому, что ты был рядом, мой любимый».
Она могла бы так стоять вечно, просто глядя на него. Но в присутствии Кэти лишь улыбнулась и сказала:
— Спасибо.
— Я еще никогда не пила шампанского, — заявила Кэти.
— Ну, если Чарльз откроет бутылку, мы сейчас же его и попробуем, — весело сказала Джоанна. — Бокалы в буфете.
— Не забудь сохранить пробку, — серьезно посоветовала Кэти, когда Чарльз наполнил три бокала. — На счастье.