Этого Тено допустить не мог.
Ему надоело общение с матерью своей возлюбленной.
- Значит так, мадам Лескарадова. Дочь Вас совершенно не интересует. Вам нужны деньги, ведь так? После того, как Мичиру сбежала от мужа, тот перестал давать Вам денег. Я правильно понимаю?
- Да как ты смеешь так говорить, мальчишка?
- О, да, конечно, - он сунул руки в карманы брюк и качнулся на каблуках ботинок. – Я люблю Мичиру и не позволю Вам портить ей жизнь! Будет ли она жить со мной или захочет начать новую жизнь, это ничего не значит. Я приму любое ее решение, потому что счастье Мичиру для меня превыше всего.
- Да ладно тебе ерунду нести! – махнула рукой Долорес. – Трахать тебе ее нравится, хотя все равно не понимаю, что ты в ней нашел. А может, ты ей не платишь за работу, а? Отрабатывает натурой, так сказать? – она засмеялась.
Харука побагровел:
- Прекратите оскорблять женщину, которую я люблю! Она самый чистый и прекрасный человек на Земле!
- Пффф, - выдохнула Лескарадова.
Блондин сжал кулаки:
- Я дам Вам определенную сумму денег, и Вы немедленно покинете Страсбург. И мы Вас больше здесь не увидим. Никогда. 300 тысяч.
- Как ты смеешь?! Я не собираюсь продавать собственную дочь! Какие-то жалкие 300 тысяч! О чем ты вообще думаешь? А ты… - Долорес возмущенно смотрела на него, но в ее глазах зажегся алчный огонек.
Харука знал этот взгляд. Она хотела больше денег.
- Хорошо. 500. – Услышав сумму, Долорес аж подскочила. Ее руки затряслись. Видя, что оговоренная сумма явно устраивает женщину, Харука продолжил. – Мы с Вами подпишем небольшой контракт. Я отдаю деньги, а Вы обязуетесь забыть, что у Вас есть дочь и не будете мешать Мичиру жить. Если же Вы нарушите это условие, Вам придется вернуть деньги, - глаза Тено сверкнули. – А кроме этого, я обещаю Вам большие проблемы. Поверьте, я могу это сделать, - он довольно улыбнулся. – Если Вы не в курсе, я член самой могущественной банды в Страсбурге, так что легко могу сделать так, что человек исчезнет без следа… Мне не привыкать.
Харука видел, как напряглась Лескарадова. Слова о банде напугали ее, но жажда наживы свела с ума.
- Я хочу всю сумму! Немедленно!
Цель была достигнута. Харука кивнул:
- Ок, тогда, едем в банк. Я не ношу такую сумму в кармане. И там Вы напишите мне расписку.
На душе было противно от того, что эта женщина называет себя матерью Мичиру и смеет говорить о любви…
Долорес первой рванула к двери. В ее голове крутилась только одна мысль – 500 тысяч евро! Да плевать ей на дочь, которая никогда особо и не нужна ей была. Стефан пусть сам разбирается со своей женой, тем более, что теперь ей не нужны его жалкие подачки.
Харука последовал за ней, по дороге звоня в банк, чтобы они приготовили нужную ему сумму.
Закрывая за собой дверь, Харука не заметил Мичиру, которая пришла в ресторан пораньше и слышала большую часть разговора, притаившись за дверью, ведущей в служебную часть помещения.
========== Часть 85 ==========
Оставшись в ресторане одна, Мичиру вышла в зал и присела на первый попавшийся стул. Закрыв лицо руками, она заплакала.
Случайно подслушанный разговор Харуки с ее матерью прекрасно показал отношение Долорес к ней. Она ничего для нее не значила. Ей нужны были только деньги… И она, не задумываясь, фактически продала ее.
500 тысяч евро.
Так вот, как она оценила ее!
Мичиру не сомневалась, что в момент этого ужасного торга ее мать мысленно подсчитывала, сколько она потратила на Мичиру в детстве, на ее учебу. Она явно уже потирала руки, чувствуя хрустящие купюры в своих руках.
Господи!
И это ее мать?!
Почему ей так не повезло? Почему отец не забрал ее с собой? Должно быть, мать не отдала ему дочь из-за алиментов. Несмотря на то, что она практически не помнила своего отца, она знала, что тот присылает денег на ее содержание. Правда, большую часть Долорес тратила на себя. А еще она корила дочь за то, что не смогла устроить свою жизнь, ведь большинству мужчин не нужен довесок в виде ребенка.
С тоской посмотрев в окно, девушка вздохнула.
В детстве она обожала мать и считала, что та самая лучшая. Будучи ребенком, она многого не замечала и не понимала. Но с годами становилось все тяжелее скрывать свое отношение к родительнице. Мать постоянно брюзжала, ругалась, придиралась по каждому поводу, начиная от плохо вымытой чашки, заканчивая не так приготовленной едой. Даже когда она выросла и получила диплом повара, мать ругала ее блюда, говоря, что она ничего не умеет и диплом ей дали из жалости.
После совершеннолетия мать только и думала о том, как бы повыгоднее выдать дочь замуж, словно боялась продешевить.
И вот появился Стефан. Он смог легко обаять Долорес, несколько раз подарив ей хорошие подарки и иногда давая деньги.
Мичиру вспоминала, как мать уговаривала ее выйти за него, всячески расхваливая потенциального жениха.
Сейчас она не могла понять, почему поддалась уговорам матери. Ведь она не могла сказать, что безумно любила Стефана. Даже больше. Не могла признаться себе, что действительно любила его. Да, ей было приятно его ухаживание, льстил интерес со стороны такого видного парня. Но почему вышла замуж? Возможно потому, что в тот момент не знала и не понимала, что такое любовь. Только сейчас, с появлением в ее жизни Харуки, она поняла, что значит любить и быть любимой.
Мать никогда не хотела слушать ее рассказы о поведении мужа. Она боготворила Стефана, говоря, что Мичиру все преувеличивает. Тем более, что сам Стефан все отрицал и, в свою очередь, наговаривал на жену. По его словам, она постоянно где-то пропадала, тесно общалась с подозрительными мужчинами и явно принимала их ухаживания.
Вердикт матери был прост – ее дочь шлюха и спит со всеми подряд.
А теперь…
Теперь она ее просто-напросто продала…
Вздохнув, Мичиру оперлась руками о стол и с трудом поднялась. Ее покачивало, словно она выпила лишнего или приболела.
Добравшись до бара, она посмотрела на стеклянную витрину с разноцветными бутылками разных форм. Немного поколебавшись, она протянула руку к одной из них.
Не глядя на этикетку, девушка плеснула немного на дно стакана и выпила одним глотком.
Горло обожгло огнем, в голову ударило, и она снова покачнулась. Нет, не умеет она пить. Тем более, крепкие напитки.
Вернув бутылку на место, Мичиру глубоко вздохнула, приходя в себя, и направилась на кухню. Работа всегда успокаивала ее.
***
Вернувшись в ресторан, Харука резко захлопнул за собой дверь запасного выхода и, не заходя в офис, направился к бару.
Через минуту в его стакане плескался виски, и плавали кусочки льда. Сев на барный стул, он долго смотрел на янтарную жидкость, после чего сделал небольшой глоток.
На сердце было гадко.
Гадко ото всей этой ситуации.
Гадко от слов матери Мичиру.
Гадко от того, что он купил ее.
Но выбора у него не было. Он не мог позволить этой женщине, которую и матерью то назвать сложно, и дальше портить жизнь Мичиру. Он очень надеялся, что теперь она отстанет от нее.
Вспомнив алчность, горящую в глазах женщины, когда он вручал ей пересчитанные сотрудником банка купюры, его передернуло, и он сделал еще один глоток.
Она даже не смотрела на текст расписки, составленной Тено, ставя свою подпись.