— Дай мне руку, так ты не погрузишься во все ее чувства.
Как только я взяла его за руку, он положил ладонь на мамину голову, и все вокруг нас изменилось. Мы оказались в нашей квартире в Москве. В той, из которой я ушла несколько дней назад. Солнечный свет лился в окна, маленькая девочка ураганчиком, бегала из комнаты в комнату.
— Ой, сейчас кого догоню, как поймаю — за ней следом бежала молодая женщина, в ней я узнала свою маму. — Догоню- догоню.
— Нет, не поймаешь! — Девочка ловко залезла на кровать.
Мама ее догнала и схватила, крепко прижала к себе маленькое тельце.
— Ты мое солнышко, любимая моя доченька! — Стала целовать её щёчки, носик. Девочка заливисто смеялась.
— Мама, перестань! — Продолжала она хихикать.
Дальше картинка поплыла, и уже было все по-другому, перед ней стояла девушка. Это была я, слезы собрались в моих глазах.
— Мелисса, что лучилось? — Не объясняя, я бросилась в ее объятия и горько заплакала.
— Ну, что ты моя девочка? Все будет хорошо, все наладится, вот увидишь. — Она гладила меня по голове.
Я помню тот день, я пришла домой после того, как узнала, что не сдала экзамен. Через месяц они попали в аварию.
Мгновение и новая картинка, я стою и смотрю на нее с ненавистью и качая головой разворачиваюсь и ухожу
— Нет! Мелисса, стой! — она кричит, зовет меня, а я не слышу ее, просто ухожу, не вымолвив ни слова.
Мы вынырнули из ее воспоминаний, так же незаметно, как зашли в них. От увиденного мне стало не по себе.
— Ну, как ты?
— Я в смятении, ничего не понимаю.
— А тут и не надо понимать, ты та, кого она боялась потерять больше всего на свете. Она боялась, что ты ее осудишь, за то, что они с твоим отцом делают. Боялась, что отвернёшься от них, это ее самый большой страх, который она проживает раз за разом.
— Не нужно опускаться до ненависти к ним, они её боялись.
— У папы такие же страхи?
— Да, примерно все то же самое, только там он с тобой играет.
— И часто вы заглядываете в страдания грешников?
— Мне же надо, как то развлекаться, а это занятие подобно просмотру фильма, иногда попадаются очень интересные сюжеты.
— И не стыдно вам?
— Мне? А ты ничего не перепутала? Кого мне стыдиться? Их что ли? — Кивком указал на души — Они грешны и мне их не жалко, ты тоже их не жалела, пока не увидела среди них родных тебе людей, поэтому не нужно осуждать меня.
Он прав, мне не было их жалко, когда мы вошли в пятый сектор.
— Пора вам выдвигаться дальше. Не оглядывайся назад Мелисса, оставь в свое душе все, то хорошее, что с вами было, а плохое просто забудь, оно не должно съедать тебя. Согласна со мной?
Мне оставалось лишь кивнуть, на его вопрос. Что ни говори, а мудрости этим существам не занимать. Возможно, кто-то больше других в этом преуспел, но говорить о том, что только один из них может сказать дельную вещь, значит сильно ошибаться.
Покидая пятый круг, я навсегда успокоила свою душу. Я отпустила их, теперь уже навсегда! Знаю где они, и знаю, что они заслужили, но теперь я спокойна.
Глава 14
— Ты как, нормально? — Поинтересовался Адриан, как только Белиал нас проводил.
Нормально ли я себя чувствовала? Физически да, столько сил во мне никогда не было. Было такое чувство, что горы сверну. А вот морально, было похуже, хотелось спрятаться от всех и хорошенько выплакать все, что накопилось за эти месяцы. Могу ли я себе это позволить в данный момент? Нет! Я пришла сюда с определенной целью, а не придаваться унынью и переполнять себя жалостью к собственной персоне.
Мои родители погибли, а те души, что я видела не они, уже не они. Это лишь их часть, они не были плохими, так уж получилось. Для меня они всегда будут моими мамой и папой, ничто это не изменит, как и тот факт, что они застряли здесь, похоже, навечно.
— Да, я в норме. Идем дальше? — И двинулась, не оборачиваясь на золотой город.
— Что там было? Куда ты рванула, как угорелая? — Его спокойный, тихий, а главное размеренный голос успокаивал меня.
Только полностью успокоившись, я поняла, что Адриан ничего не знает. Он стоял в стороне и не слышал нашего с Белиалом разговора, а значит, не знает, к кому я пошла и что увидела.
Оставлять его в неведении было бы нечестно, он поведал мне о том, что с ним случилось, и о своей семье рассказал. Я просто не вправе утаивать это от него.
— Что ж, здесь нет большого секрета. Несколько месяцев назад мои родители погибли, возможно, Михаил сказал тебе об этом, а может, и нет, но в общем и целом, я не думала что встречу их снова, особенно, при таких обстоятельствах.
— Ты к ним побежала? — Осторожно, уточнил он.
— Да, Люцифер предупреждал меня о том, что я могу кого-то увидеть, но я не восприняла это всерьез, а сейчас меня это немножко выбило из колеи.
— Ты точно в норме? Я пойму, если тебе нужно время прийти в себя.
— Я в норме! — Он с сомнением смотрел на меня — Честно, все в порядке. Тем более у нас нет времени на подобные вещи. Мы знали зачем сюда спустились, и мы уже совсем близко. Придаться грусти, значит сделать шаг назад, а я не готова его сделать.
Он продолжал смотреть мне прямо в глаза, и что-то там искал. Что он пытается увидеть? Даже я не знаю, что сейчас чувствую на все сто процентов. Внезапно он улыбнулся.
— А ты изменилась Мелисса, стала жестче. О чем и говорил Асмодей. — Я не понимала, о каких изменениях он говорит, это же все та же я, но ему со стороны виднее, так что спорить я не стала.
— Возможно, ты прав. Со стороны сложно себя оценивать. — Я неопределенно пожала плечами.
— Да, я знаю, о чем говорю. Ты уже не та девчонка, которая спускалась сюда. Знаешь, на земле многие думают, что быть ангелом или демоном это делать, то, что захочешь, а человеческий мир суров в своих реалиях, и пережует тебя, даже не подавившись. Однако это заблуждение, все познается в сравнении. Почему демоны рвутся наверх? — Спустя мгновение, он сам ответил на свой вопрос. — Потому что там больше свободы, наш мир более ограничен и суров, здесь есть жесткие рамки, и все мы в той или иной степени руководствуемся определенными принципами. — К чему он меня подводит? — Без того стержня, который формирует наше приключения, тебе в этом мире нечего делать.
— Не совсем понимаю, о чем ты.
— О том, что ты учишься видеть вещи такими, какие они есть, без призмы и дымки прекрасного. Чистый незатуманенный взгляд, позволяет мыслить здраво. Тебе говорили об этом ранее, холодная голова и чистый взгляд, только так ты сможешь вариться в этом котле.
Как ироничны слова про котел, учитывая, наше местоположение.
— То есть я уже смотрю на вещи, как вы?
— Пока ещё нет, но уже не как человек. Мало кто из людей, способен на это. Обычно их называют бесчувственными чурбанами, хотя на самом деле у них ясный взгляд на вещи и разные ситуации.
— Хочешь сказать, что вы не испытываете чувств? Допустим, к своей второй половине?
— Конечно, испытываем, но дело в другом. Мы умеем разделять эти чувства. Например, влюбленный человек, чаще всего, когда испытывает счастье, он на все смотрит через эту счастливую призму, ему почти все кажется хорошим, и он ничего вокруг не замечает. Даже гнилых людей в этот период может впустить в свою жизнь. Однако это чувство не вечно, чаще всего оно мимолетно, но под его влиянием можно столько ошибок сделать, что потом разгребать все это будешь несколько месяцев. Мы же наоборот, наши глубокие чувства показываем очень узкому кругу существ, а на все остальное эти чувства не влияют.
— Все равно, для меня все это странно.
— Осталось немного, и мы дойдем до конца, к моменту, когда мы отсюда выйдем, ты будешь другой. — Его слова прозвучали, как приговор, в груди начал зарождаться предчувствие, чего-то нехорошего.
— Да уже, другой. Понравлюсь ли я себе другая? — Этот вопрос был риторическим, но Адриан решил на него ответить.