Было невероятно сексуально. Слишком сексуально.
Я потеряла концентрацию и отступила, обхватив его рукой, рассеянно обводя большим пальцем головку. Выгнула спину, прижавшись грудью к его животу, и откинула голову назад, мои волосы рассыпались по плечам, упали ему на живот.
Единственное, что я могла, это сосредоточиться, что происходило у меня между ног.
И то, что происходило у меня между ног, было предвестником такого катастрофического оргазма, что я была не уверена, что переживу его.
Всхлипы удовольствия из глубин моего горла, я раздвинула ноги еще шире, уперлась бедрами ему в руку и, несмотря на мои сомнения и переживания, стремилась к большему.
Его пальцы перестали кружиться и толкаться, исчезли. Прежде чем я успела отреагировать на эту внезапную потерю, он подхватил меня под колени, и я оказалась на спине, мои трусики исчезли, его бедра оказались между моими, и весом своего тела он прижал меня к кровати.
Я почувствовала, как кончик головки вошел в меня.
— Да, — выдохнула я, обнимая его.
И закрыла глаза, чертовски готовая, умолять его без колебаний.
Его руки спустились по задней части моих бедер, он подтянул их к коленям и скользнул на йоту глубже.
Я выгнула шею.
— Посмотри на меня, милая. — Его голос слышался глубоким, возбужденным рокотом, пробежавшим по моей коже, как прикосновение.
С моей стороны потребовались некоторые усилия, но я посмотрела.
Мне казалось, я поняла, чего он хочет, поэтому сразу же прошептала:
— Пожалуйста, Люсьен.
Его глаза потемнели, лицо приблизилось, он обхватил меня своими большими руками.
— Прекрасно, Лия, но я не хочу, чтобы ты умоляла.
Мое тело двигалось само по себе, отчаянно желая освобождения, отчаянно желая его, я прижалась своими бедрами к нему, но он удерживал меня.
— Лия, — процедил он сквозь зубы, явно пытаясь сохранить самообладание, — прежде, чем мы начнем ты должна ответить на один вопрос.
Я кивнула, поскольку была уже слишком далеко, чтобы думать о чем-то еще.
Его губы приблизились к моим, глаза все еще были открыты, и своим громким голосом, который теперь казался еще более напряженным, он спросил:
— Ты моя?
Мое тело тут же замерло.
Вот оно. Мне предстояло сделать выбор, и как только я его сделаю, пути назад уже не будет.
Ответ пришел ко мне, единственно возможный.
Я крепко его обняла, не только руками, но и ногами тоже.
— Если ты отдашь мне себя, Люсьен, тогда я обещаю, что отдам тебе себя.
Я наблюдала близко, как вспыхнули его глаза.
Затем он вошел еще глубже.
Я выгнула шею от удовольствия, смешанного с едва различимой болью, и вскрикнула.
Он вошел по самое основание, полностью заполнив меня. Он оказался таким большим, я понятия не имела, как он там уместился. Но это было неважно. Так как было так прекрасно — соединиться с ним, наполненной им.
— Я у тебя есть, Лия, — прошептал он мне на ухо, и он не ошибся. Он был во мне и у меня, весь он или, скорее все, что я когда-либо действительно хотела получить.
Я поняла это, и в этот момент мне не о чем было беспокоиться.
Потому что весь Люсьен, наполнил меня, пригвоздив к кровати, и все остальное, чем он одаривал меня в последний месяц, было намного, намного больше, чем я когда-либо получала от другого мужчины.
Я повернула голову, глядя на него, мои руки и ноги напряглись, я прошептала:
— Тогда я твоя, Люсьен.
От моих слов его рот накрыл мой в голодном, дуэльном поцелуе, и он начал двигаться.
Это было великолепно.
Погружаясь глубоко, его толчки открывали меня, расширяли, наполняли снова и снова, напряжение нарастало, мучительное и фантастическое.
Катастрофически — вот подходящее слово для этого. Я двигалась под ним, подняв колени, давая ему больше, беря от него больше, ненасытная, напряжение нарастало, становилось невыносимым, разрывало меня на части.
Его губы отпустили мои, рука скользнула мне в волосы, оттягивая мою голову назад.
Затем его губы коснулись моей шеи, и я почувствовала его язык. Потом почувствовала, как он начал кормиться. Моя кровь лилась ему в рот, выливаясь с каждым глубоким, диким толчком. Один раз, два, три раза, четыре.
Потом вдруг я попала в рай и кончила. И я кончила так сильно, обхватив его так крепко, как только могла, своими дрожащими конечностями, забыв обо всем на свете, кроме Люсьена, его тяжелого тела, его запаха, ощущения его рта на своей шее, моей крови, питающей его, пока чувствовала, как он погружается глубоко внутрь.
Лучшего никогда не было и никогда не будет. Может не только в моей жизни, но и в истории Бьюкененов.