О, тогда ладно.
Может я не смогу довести дело до конца.
Понимая, что утомила Могущественного Вампира Люсьена всеми нашими сексуальными выходками, и думая, что это довольно круто, что я смогла его утомить, поэтому была очень довольна собой.
Он продолжил:
— Но, если ты хочешь поговорить…
Как и было в моем случае, я мгновенно передумала (снова) и сделала свой первый выстрел.
Я повернулась в его объятиях так, чтобы оказаться лицом к нему.
Пришло время получить ответы на некоторые мои вопросы.
Я начала с того, который меня не пугал (сильно).
— Я знаменита? — Спросила.
— Что ты имеешь в виду? — переспросил он, казалось, удивленный моим вопросом.
Я объяснила:
— Все говорят, что знают меня. Даже на Отборе люди смотрели на меня так, как будто знали кто я такая или, по крайней мере, интересовались мной, поэтому они знали обо мне.
— Большинство членов семьи наложниц известны вампирам, Лия.
Я изучала его лицо. Он сдерживался.
— Но не так, как я, — прошептала я с вызовом.
Он вздохнул, затем прижал меня ближе.
— Нет, моя зверушка, не так, как ты.
Я так и знала!
— Почему не так, как я?
— Из-за меня.
Я затаила дыхание. Я догадывалась об этом.
И услышала его смешок.
— Можешь выдохнуть, зверушка.
Я выдохнула. Затем сморщила нос.
— Я так рада, что тебе со мной так весело.
Его губы коснулись моих, прежде чем он пробормотал:
— Всегда.
Я задрожала в его объятиях. Его руки крепче сжались. Несмотря на то, что это было приятно, любопытство меня просто убивало.
— Ну, ты собираешься мне объяснить?
Он перекатился на спину, увлекая меня за собой, я прижалась к его боку, но частично лежала на нем сверху. Он положил голову мне на шею, уткнувшись лбом, начал накручивать на палец прядь моих волос, прежде чем продолжил:
— Во время Революции я был генералом. Очень…, — он поколебался, затем продолжил, — успешным генералом. — Я вздрогнула от его слов, но на этот раз, поняв их смысл, поняла их по-другому. Он перестал играть с моими волосами и обнял меня, прежде чем продолжить: — После Революции я стал охотником. — Его голос понизился. — И в этом тоже очень преуспел.
Я снова перестала дышать.
Мне не понравилось.
Вообще.
Он охотился на смертных и бессмертных партнеров!
О… Боже…Мой…
Его рука сжалась, он прошептал:
— Не тем охотником, Лия. Не тем. Я бы сгорел, нежели сделать это.
Я снова начала дышать. На самом деле мое дыхание вырвалось с явным облегчением.
Тогда я спросила:
— А каким охотником ты был?
— Я охотился на оставшихся наших врагов, на мой вид и на тех, кто был с ними в союзе. Бывшие воины, но они стали отступниками. Их нужно было найти и остановить, прежде чем они спланируют еще одну революцию. Я останавливал их.
Я приподнялась на локте и посмотрела ему в лицо в тусклом свете. Могла сказать, что-то было не так.
— И сколько вас было? Охотников.
— Только я.
Что? В этом не было никакого смысла.
— Правда?
— Им нужен был только я. Я был хорош в том, чем занимался.
Он это серьезно?
— А сколько было отступников? — Поинтересовалась я.
— Тысячи.
У меня отвисла челюсть. Он явно шутил.
Но, если это была правда, то теперь я понимала значение слов «Могущественный Вампир Люсьен»!
— Были… были там… — Я запнулась. — Еще такие хорошие охотники, как ты?
— Ты имеешь в виду охотники товарищи?
Я кивнула.
— Нет.
— Ни одного?
— Было по меньшей мере двадцать охотников, которые охотились на сотню партнеров.
Вау.
— Почему только ты охотился на отступников?
— Вначале я был не единственным. Доминион набирал и отправлял других охотников. Большинство не выжили. Как я уже упоминал, я не только выжил, но и преуспел. Они отозвали остальных и стали посылать только меня.
Это было безумие. Люсьен был Супер-Вампиром, в одиночку подавившим возможное восстание!
Это было замечательно, невероятно и очень, очень круто. Но что-то я чувствовала, было неправильным, и это беспокоило меня, вызывая неловкое чувство.
Пару секунд я наблюдала за ним, думая о его великолепии, Стефани, Космо, очевидной гордости Люсьена за свой народ, потом тихо сказала:
— Ты охотился на своих.
Его рука поднялась, пальцы обвились вокруг моей шеи, и он объяснил, будто я его в чем-то обвиняла, хотя на самом деле не обвиняла ни в чем.
— Они тоже охотились, Лия, и они охотились на смертных. Кормились и убивали. Без раздумий и угрызений совести. Отстаивая свою точку зрения, живя своей жизнью по-старому. Они не только убивали невинных, они подвергали риску все, за что мы, вампиры, боролись.