Рука Люсьена, обнимающая меня за спину, переместилась, скользнув вверх по моему позвоночнику, пальцы запутались в моих волосах.
— Она проснулась, Теффи. Я позвоню тебе позже, когда узнаю больше.
Его пальцы шевельнулись, накручивая локон, и мое сердце пропустило удар.
— Точно. Скоро поговорим.
Затем я услышала звуковой сигнал и поняла, что он закончил разговор.
У меня была секунда, чтобы обдумать все, прежде чем Люсьен передвинулся. В конце концов он улегся на бок, другой рукой обняв, и притянул так, что моя голова была не на его груди, а на подушке, и я смотрела ему в глаза.
Боже, его глаза были прекрасны. Девять дней, мне казалось, что я все помнила, но забыла, какими прекрасными были его глаза.
— Ты крепко спала, милая. Как ты себя чувствуешь? — мягко спросил он, его пальцы все еще накручивали мой локон, другой рукой он прижимал меня к своему телу.
— Э-э… что происходит? — осторожно прошептала я.
— Ты скажешь мне, как ты себя чувствуешь, — ответил он.
— Ну… э-э… — Я замолчала.
Он не убил меня. На самом деле, глядя на него сейчас, он совсем не выглядел в ярости. Он был похож на Люсьена, только лучше. Намного лучше. Его глаза наполнились заботой и такой глубокой теплотой, что я никогда не видела ничего подобного в нем. Черты его лица были разглажены. Голос звучал мягко и тихо.
Может это часть укрощения? Типа жертва сбежала, ты должен ее найти, опять играть с ней укрощая, чтобы она потом опять сбежала, и так по кругу?
О Боже, я надеялась, что все не так. Я очень, очень надеялась, что до этого не дойдет. Серьезно, я бы предпочла, чтобы он убил меня здесь и сейчас.
— Когда ты в последний раз ела? — спросил Люсьен, когда я замолчала.
— Ты имеешь в виду, ела и не выплескивала тут же наружу? — переспросила я и увидела, как вспыхнули его глаза, а губы напряглись.
О боже.
— Да, в последний раз, когда ты ела и не выплескивала тут же наружу, — ответил он, его голос теперь звучал напряжено, но почему-то не угрожающим.
— Ну, накануне вечером… — О, черт. Я не хотела об этом вспоминать, не хотела. Ну, должна была сказать, потому что знала, что он этого не пропустит, — накануне вечером перед тем, как уехала.
— Десять дней прошло, — пробормотал он, удивив меня своей задумчивостью, и опять он не сердился при моем упоминании о побеге, его руки сжались, глаза скользнули по моему лицу, затем остановились на моих глазах. — Это было глупо, моя зверушка.
Хорошо. Сейчас. Серьезно.
— Что происходит?
— Нам нужно тебя накормить, — заявил он. — У тебя хватит сил пойти со мной в ресторан или ты хочешь, чтобы я принес тебе что-нибудь сюда? Если последнее, скажи, чего бы ты хотела. Предупреждаю тебя, ты проспала двенадцать часов, не считая того, сколько ты спала до того, как я нашел тебя. Уже не утро. Сейчас час дня.
Узнав об этом, я почувствовала, как мои глаза расширились, а губы приоткрылись. Затем почувствовала, как у меня затрепетал живот, когда он взглянул на меня, его лицо снова стало мягким, а пальцы перестали играть моими волосами, нежно сжав их в кулаке.
Он только что спросил, чего я хочу, и я сделала вывод, что он выполнит мою просьбу.
Может это новая тактика?
— Э-э… — пробормотала я, недостаточно убедительно, пытаясь осознать, защититься, понять, что происходит.
Он перевернул меня, я оказалась на спине, навис надо мной, его торс прижимался к моему, лицо было очень близко.
— Лия, любовь моя, мы не можем медлить, ты должна поесть и отдохнуть. Нам нужно вернуться домой. Нам многое нужно обсудить, но еще многое предстоит сделать. Теффи и Космо схватили Катрину и Марчелло. Совет санкционировал их пытки и сожжение, и мне нужно вернуться и проследить за этим. Так что теперь необходимо принести тебе еду, накормить тебя, уложить в приличную кровать с простынями, которые не кажутся картонными, тебе нужно отдохнуть, нам поговорить, а потом отправиться домой.
Ладно, было много чего сказано.
Во-первых, он назвал меня «любовь моя». Он никогда меня так не называл. Никогда, никогда, никогда.
Во-вторых, Совет санкционировал пытки и сожжение?
В-третьих, Люсьен собирался «проследить за этим»?
— Что происходит? — повторила я свой вопрос.
— Лия…
— Люсьен, — оборвала я его. — Что происходит?
— Мы поговорим об этом позже, после того, как ты поешь, к тебе вернутся силы, и мы переедем в другой отель.
— Мы поговорим об этом сейчас.
— Позже, Лия.
— Сейчас, Люсьен! — огрызнулась я, определенно все еще уставшая, но не настолько, чтобы поддаться на его уловки. Только не опять. И ему нужно было это понять. — Я хочу знать, что происходит, сейчас, а не позже. Я не хочу умирать «дома», как ты выразился. Я не понимаю, почему ты откладываешь. Не понимаю, почему ты все еще играешь со мной. Просто сделай это. Осуши меня и продолжай жить своей жизнью.