Да, он серьезно сомневался в мудрости своего наказания.
— Лия, — пробормотал он ей в волосы.
— Я никогда не перестану ненавидеть тебя, — поклялась она, ее страстный голос царапал его своим утверждением.
Он притянул ее ближе и в ответ тоже дал клятву.
— Да, ты можешь ненавидеть, моя зверушка. Но я найду выход.
— Невозможно.
— Нет ничего невозможного.
— Посмотрим, — сказала она, ее голос сочился сомнением, а также убежденностью в своей правоте.
«Да, — подумал Люсьен, но вслух ничего не сказал, — посмотрим».
Люсьен проснулся раньше Лии.
Первым шагом он осторожно откинул ее голову, чтобы осмотреть рану. Полностью зажила.
Его следующим действием — лежать рядом с ней и смотреть, как она спит. Ее лицо казалось расслабленным, не эмоциональным, не те эмоциональные выражения, что он предпочитал, но все равно привлекательным.
Через некоторое время ее глаза распахнулись, как и накануне, на ее бесстрастном лице появилось недоумение.
И вскоре после пробуждения, как и накануне, она напряглась, готовясь к полету.
Он прижал ее к себе. Ее голова дернулась назад, глаза сузились, рот открылся, чтобы возразить.
Он опустил свои губы на нее, жестко, требуя ответа.
Она сдержалась и начала свою тщетную борьбу, как обычно, упрямая до крайности.
Настолько упрямая, что это продолжалось достаточно долго, Люсьен был вынужден попробовать другую тактику. Перевернул ее на спину и прижал к себе, заскользив руками по ее телу, вниз по бокам, по животу, вверх по животу, и все это время его язык вступал в чувственную дуэль с ее языком.
Затем его рука скользнула по ее груди, нежно обхватив, прежде чем он большим пальцем дотронулся до соска.
Ее тело перестало сопротивляться, растаяло под ним.
— Вот так, зверушка, — прошептал он ей в губы на ее капитуляцию, и тут же воспользовался этим, его палец вместе с большим пальцем ласкал ее сосок.
Восхитительный звук проскользнул из глубины ее горла ему в рот. Ее ноги раздвинулись, одну ногу она закинула ему на бедро, и он уловил запах ее возбуждения.
Он торжествующе улыбнулся ей в губы и наклонил голову для еще одного поцелуя. Она встретила его, склонив голову набок, прижав губы к его губам, больше не сопротивляясь, испытывая голод.
Он кормил ее руками и ртом, продолжал проделывать все это, пока она также продолжала требовать, ненасытная, великолепная.
Через некоторое время его рука оказалась в ее трусиках, палец глубоко вошел и закружил, ее рот не отпускал его, дыхание было резким и сладким на его губах. Она была так глубоко погружена в свою потребность, что не могла сосредоточиться на поцелуе и почувствовать ощущение его языка у себя во рту. Одной рукой она вцепилась ему в волосы, другой — крепко обхватила за спину.
— Люсьен! — настойчиво выдохнула она, и он все увидел на ее лице, почувствовал, он понял, что она вот-вот кончит.
Он убрал руку.
— Нет! — воскликнула она, потянувшись к его руке, обхватив за запястье, пытаясь вернуть его руку назад.
Ее крик резанул по нему, как лезвие. Он был неправ в том, что сказал ей накануне утром. Каким бы мучительным ни был ее крик, он пришел к выводу, что эта пытка для него была гораздо труднее, чем для нее.
Однако он выбрал свой путь и должен был продолжать свои усилия по ее укрощению. Она не знала, но он уж точно знал, что награда в конце будет стоить этой битвы.
— Ты будешь мне еще возражать? — спросил он, его голос был резким, не от гнева, а от сожаления.
Ее затуманенные глаза изо всех сил пытались сфокусироваться на его лице.
— Люсьен.
— Ты будешь мне еще возражать?
Он наблюдал, как туман рассеивается, его слова наконец дошли до нее, недоверие затопило лицо, быстро сменяясь гневом.
— Я, черт побери, ненавижу тебя, — прошипела она, но даже несмотря на свою ярость, ее бедра искали его, ее тело было возбуждено, борясь с желанием.
Люсьен нетерпеливо вздохнул.
— Приму это как отрицательный ответ.
— Ты чертовски прав, это «нет»! — огрызнулась она, и ее тело безуспешно дернулось в его объятиях.
После этой неудачной попытки высвободиться, она издала яростный, сдавленный крик.
— Лия, ты можешь покончить с этим сейчас, — сказал он ей.
— Иди к черту! — вспылила она.
— Ты хочешь, чтобы мой рот был на тебе? — спросил он.
— Иди к черту! — повторила она.
— Ты хочешь, чтобы я был внутри тебя?
Она замерла и закричала: