— Умоляй меня, зверушка, — прошептал он, теперь его голос звучал измучено.
Я молчала, поэтому покачала головой.
— Умоляй меня, — резко приказал он.
— Нет, — выдохнула я.
— Ты хочешь меня, — заявил он.
Я уставилась на него, потом кивнула.
— Тогда умоляй.
Найдя в себе силу, о которой я даже не подозревала, схватилась за его руки, мое тело напряглось против требований мозга, и стало подниматься, я не могла поверить, но желание позволило мне это сделать.
Я почувствовала, как маленькая, твердая, толстая и невероятно великолепная головка выскользнула из меня.
Мне казалось, что я потеряла частичку себя, а не часть его там, когда вырвалась на свободу.
Несмотря на это, упрямая до последнего (теперь я ненавижу себя за это), мои глаза впились в него, я заявила:
— Ты не сломишь меня.
Его руки обвились вокруг, придавив меня к его телу, я надеялась победить, чтобы он собственноручно дал мне то, в чем я так нуждалась.
Вместо этого он перевернул нас обоих на бок, его руки все еще прижимали меня к нему, зарывшись мне в волосы, он сказал:
— Ты вынуждаешь меня, Лия.
Страх пронзил меня насквозь, потому что без всякой попытки скрыть, его голос был полон сожаления, я не понимала почему и это было еще хуже, хотя не понимала, о чем он сожалел, но у меня было такое чувство, о чем бы он не сожалел, я буду сожалеть еще больше.
Он продолжил.
— Я ухожу, когда вернусь, если обнаружу, что ты прикасалась к себе, у тебя будет неделя наказания, и ты можешь умолять меня, пока не охрипнешь, просить позволить тебе кончить, но этого не будет. Ты поняла?
— Я поняла, — пробормотала я ему в грудь, где он прижал мое лицо.
Он напрягся, как будто хотел отодвинуться и уйти, а я не хотела, чтобы он уходил. Не потому, что я забыла, что он вызывал у меня отвращение и ужас, и я ненавидела его, не могла забыть те моменты, когда его рот находился у меня между ног и другие случаи, а потому, что любое его движение чувствовало мое тело так, будто оно вот-вот разобьется.
Я почувствовала, как его тело расслабилось прямо перед тем, как он вздохнул.
Затем спросил:
— Почему ты так сопротивляешься мне, зверушка?
Я не ответила. Отвечать означало доверить ему частичку себя, а после всего, что он сделал со мной, и что он сделал со своей чертовой женой, я поняла, что он не тот, кому я смогу доверять.
Никогда.
Каким бы нежным он ни хотел казаться.
Например, как сейчас.
Или когда он называл меня «дорогой». Или, когда смеялся, будто я была самым смешным и веселым человеком, которого он когда-либо встречал за столетия своей жизни.
Он продолжал:
— Ты должны знать, что будет хорошо.
О, я знала.
Но молчала.
Он снова вздохнул, прежде чем пробормотать:
— Ты не понимаешь.
Нет.
Я.
Не понимала.
И я не хотела этого понимать.
Продолжая молчать.
— Моя зверушка, будет намного лучше, когда ты подчинишься мне. Это я тебе обещаю. Не только в постели, но и во всем, что будет происходить между нами. Я обещаю тебе, Лия, я попытаюсь подарить тебе кое-что прекрасное. Я не могу этого объяснить, ты должна все почувствовать. Но чтобы почувствовать, ты должна мне доверять.
Маловероятно, что это будет так.
Я все еще продолжала молчать.
Какое-то время он тоже молчал.
Затем будто разговаривая не со мной (а это было не так), он пробормотал:
— Меня тогда заинтересовал твой вызов. Мне следует проверить свою чертову голову.
Этого я тоже не понимала.
Было много такого, чего я не понимала.
Но я не спрашивала.
И никогда не собиралась спрашивать. Никогда, никогда, никогда.
Он мягко отстранился от меня. Потеря его жесткого теплого тела означала, что холодный воздух ударил по моей чувствительной наготе, как пощечина. Он подтянул наверх джинсы и накрыл меня одним размытым движением одеялом, быстрее, чем раньше, даже когда он был Быстрым Вампиром.
Очевидно, он что-то скрывал от меня.
Он убрал мои волосы с плеча, я уткнулась лицом в подушку, чтобы избежать его поцелуя на прощанье, хотя и позволила ему прикоснуться к себе.
— Упрямая, — пробормотал он, готова была поклясться, что в его голосе слышалась гордость, перемешанная с разочарованием.
И этого я тоже не понимала.
Затем он ушел, но через пять минут вернулся, на этот раз в костюме.
Он присел на край кровати, я смотрела на него снизу вверх, а он смотрел на меня сверху вниз.
— Прошло много времени с тех пор, когда я с нетерпением ждал возможности посетить Пир, — сообщил он мне, и мое тело стало твердым, как скала.