На другой день поутру маленькіе мои братья — которые въ то время спали, когда я приѣхалъ — окружили меня съ разными требованіями. «Вы привезли мнѣ маленькую тросточку? — а мнѣ маленькой барабанъ? — а мнѣ Китайскую куклу?» — Я застыдился, и не зналъ, что отвѣчать имъ. — «Не безпокойте его! — сказалъ Г. Ловъ: кто въ семь лѣтъ не могъ найти свободной минуты написать нѣсколько строчекъ къ своему дядѣ; тому вѣрно недосугъ было думать о препорученіяхъ братьевъ.»
Я извинялся у какъ могъ, и открылся чистосердечно, что всѣ покупки увязаны были въ коробочкѣ, которая по неосторожности упала съ корабля въ воду. Люція примѣтивъ мое огорченіе, сказала, что ни мало не жалѣетъ о своемъ опахалѣ, которое и безъ того могло бы излохматься. Она старалась помирить меня съ отцемъ своимъ и матерью — но не успѣла. Я даже замѣтилъ, что ея предстательство еще болѣе раздражало ихъ.
Будучи въ такихъ печальныхъ обстоятельствахъ, я принялся за писанье; но едва успѣлъ начать пять или шесть главъ, услышалъ, что вышло въ свѣтъ сочиненіе Графа Георгія Стаутона. Всѣ надежды мои рушились. Въ крайнемъ безпокойствѣ я оставилъ домъ дяди. Батюшка осыпалъ меня укоризнами, которыхъ я былъ достоинъ по всей справедливости; онъ почиталъ меня погибшимъ человѣкомъ. Я внутренно терзался; чувствовалъ, чего лишаюсь, теряя Люцію, и твердо рѣшился перемѣнить образъ своей жизни; но исполненіе сего предпріятія все откладывалъ до завтра.
Черезъ два года батюшка скончался. Не могу изобразить, сколь мучительно было для меня грызеніе совѣсти: я зналъ, чего стоили ему огорченія, мною причиняемыя; видѣлъ, что его здоровье отчасу слабѣло съ той самой минуты, когда онъ потерялъ надежду на будущую мою знаменитость.
Я занялся новымъ проэктомъ, которой, по моему мнѣнію, обѣщалъ доставить мнѣ легчайшими способами и славу и богатство. Дѣло состояло въ изобрѣтеніи новой системы Государственныхъ доходовъ, которую вознамѣрился я представить правительству. Меня ободряли особы, имѣвшія у Двора довѣріе. Казалось, что судьба мнѣ благопріятствовала, потому что Министерство приняло проэктъ мой во всемъ его пространствѣ; какъ же я огорчился, узнавши, что одинъ бездѣльникъ присвоивалъ себѣ проэктъ, и отнималъ у меня плодъ трудовъ моихъ! Министръ взялся разобрать наше дѣло; намъ обоимъ надлежало явиться къ нему для представленія своихъ доказательствъ. Несчастной случай лишилъ меня всего; Я проигралъ дѣло свое, за неявкою для объясненія. Опредѣлено было разсматривать наше дѣло въ десятомъ часу; я пришелъ въ половинѣ одиннадцатаго — и получилъ отказъ. Между тѣмъ противникъ мой выигралъ, потому что пришелъ въ самую пору. Въ такихъ печальныхъ обстоятельствахъ, почти не имѣя с_п_о_с_о_б_о_в_ъ пропитать себя, я пошелъ домой; безъ всякаго намѣренія забрелъ въ публичной кофейной домъ въ ту самую минуту, когда нѣкто читалъ въ Газетахъ слѣдующее: «Ежели Г. Ловъ, или наслѣдникъ его, соблаговолитъ явиться къ Г-ну Григорію, то узнаетъ о весьма важныхъ для себя обстоятельствахъ.» Будучи въ крайнемъ удивленіи, я самъ прочиталъ статью; не откладывая до завтра, побѣжалъ прямо къ назначенному мѣсту, и узналъ, что одинъ дальній мой родственникъ, весьма богатой человѣкъ, оставилъ мнѣ по завѣщанію все свое имѣніе, за то что я одинъ только изъ всей родни не стоилъ ему никакихъ издержекъ. Надобно признаться, что лѣность въ семъ только случаѣ послужила мнѣ въ пользу. Если бъ я былъ поворотливѣе, то вѣрно посѣтилъ бы своего родственника; онъ могъ бы сдѣлать мнѣ какое-нибудь одолженіе, и я не получилъ бы наслѣдства.
Я принялъ имѣніе, получилъ руку Люціи, старался награждать любезную свою за ея ко мнѣ привязанность, и былъ счастливъ. Въ продолженіе нѣкотораго времени я велъ себя осторожно, и признаюсь, что я тѣмъ обязанъ благоразумнымъ совѣтамъ жены моей, и той власти, которую она умѣла взять надо мною.
Недостатки и дурныя качества, которыя препятствовали человѣку на пути къ счастію, бываютъ едва примѣтны когда судьба его перемѣняется. То же самое сдѣлалось и со мною. Обыкновенная нерасторопность моя и привычка откладывать все до завтра подавали случай пріятелямъ моимъ забавно шутить надо мною; но уже никто не смѣлъ упрекать меня, — какъ бывало прежде. Лѣность мою называли милою безпечностію, готовностію на все соглашаться; оба сіи качества, по увѣренію друзей моихъ, дѣлали меня несравненно любезнѣе. Нѣсколько времени я наслаждался совершеннымъ блаженствомъ, и не видалъ никакого неудобства отъ дурной привычкѣ, которая все еще господствовала надо мною. Вздумалось мнѣ собрать въ одну книгу все лучшее, что ни было написано о воспитаніи дѣтей. Сію книгу готовилъ я для маленькаго своего сына, въ которомъ уже оказывались способности и дарованія, выше его возраста. Я чрезвычайно любилъ малютку, и заключалъ о будущей судьбѣ его то же, что мой отецъ обо мнѣ предсказывалъ. Однакожь я твердо рѣшился предостеречь его отъ привычки, которая дѣлала мнѣ великія огорченія въ жизни.
Въ одинъ день, когда я занимался выписками, жена пришла сказать мнѣ что маленькая дочь Г-на Нуна умерла отъ натуральной оспы, не смотря на то, что передъ тѣмъ за четыре года ей была привита искуственная въ одно время съ моимъ сыномъ, и вопреки увѣренію Доктора, которой утверждалъ, что оспа благополучно пристала къ обоимъ робенкамъ. Жена моя крайне безпокоилась; просила неотступно привить нашему сыну коровью оспу. Въ тотъ самой день хотѣлъ у насъ обѣдать одинъ Докторъ у нашъ пріятель; но по несчастію не приѣхалъ. Я вознамѣрился было писать къ нему рано поутру, и по своему обыкновенію запамятовалъ. Люція совѣтовала обстоятельнѣе освѣдомиться о дѣйствіяхъ коровьей оспы, которая тогда еще не была введена въ общее употребленіе. Я обѣщался сходить къ одному изъ своихъ пріятелей у котораго дѣтямъ привита была оспа. Люція неотступно просила не терять времени, и чрезвычайно безпокоилась, потому что оспа свирѣпствовала въ городѣ. Я представлялъ ей, что одинъ день не сдѣлаетъ большой розницы; прибавилъ, что немедленно пойду освѣдомиться къ своему пріятелю, и что разспросивши обо всѣхъ подробностяхъ, можемъ обойтись и безъ Доктора. Жена согласилась. Ахъ! она не безъ причины требовала, чтобъ я не откладывалъ. Не могу понять, какъ могъ я просидѣть два часа на одномъ мѣстѣ, доканчивая выписку свою изъ Эмиля. Наконецъ я пошелъ къ пріятелю. За минуту до моего прибытія, дѣти поѣхали прогуливаться. Надобно было дожидаться два или три часа. Я рѣшился отложить все дѣло до завтра. Но, увы! сія отсрочка имѣла для меня пагубныя слѣдствія. Сыну моему привили оспу однимъ или двумя днями позже надлежащаго. Ядъ натуральной оспы уже распространился въ крови его, и началъ дѣйствовать. Бѣдной робенокъ черезъ нѣсколько дней умеръ на рукахъ матери, которая скоро потомъ занемогла жестокою горячкою. Видя, что Люція безпрестанно томится и отчасу слабѣетъ, я вознамѣрился перевезти ее въ деревню. Мы согласились было продать домъ, и купить себѣ помѣстье. Но несчастію, я забылъ снова застраховать домъ свой въ пожарномъ обществъ; въ десятой день по прошествіи перваго срока онъ сгорѣлъ со всѣмъ, что въ немъ ни было.
Теперь приступаю къ описанію самаго любопытнѣйшаго приключенія въ моей жизни. Случай странный, непредвидѣнный сдѣлалъ чрезвычайную перемѣну въ моемъ состояніи. Лишь только. . . .
(Авторъ хотѣлъ продолжить описаніе своихъ приключеній, откладывалъ со дня на день — и не кончилъ: по сей причинѣ, и намъ сказать о немъ болѣе нечего.)
(Съ Польскаго перевода.)