Матчи, проходившие на севере Англии, неожиданно облегчили положение «Атлетика» — или, по крайней мере, прояснили его. «Порт-Вейл» закончил свой сезон поражением, и теперь у него было всего на два очка больше, чем у «Атлетика». Стало ясно: если «Атлетик» проиграет или сведёт вничью свой заключительный матч, он уходит из дивизиона, если выиграет — пусть даже с минимальным преимуществом, — то останется играть там, где играет сейчас. «Теперь парни точно знают, что от них требуется, — сказал Джимми Листер, — всё в наших руках».
Утром того дня, когда должна была состояться игра с «Престоном», Даффи снова попросил Кэрол осмотреть его спину.
— Они всё ещё там, Даффи, как в прошлый раз.
— Спасибо.
В ванной, перед тем, как побриться, он снова ощупал себя с головы до ног. На этом фронте без изменений. На ногах тоже никаких пятнышек. И испарины по ночам больше не было. Сколько ему ещё осталось? Полгода? Год?
Из ванной он вышел насвистывая. Кэрол улыбнулась. Ей было любопытно, почему он снова и снова просил её осмотреть его спину. Ей стало любопытно и то, почему пицца, которую он приготовил вчера, была ещё более сырая, чем предыдущая. Интересно, связано это как-то одно с другим? Может, он думает, что сыпь на теле появляется, когда ешь хрустящую пиццу? Чудной человек, чудной и упрямый. Всегда о чём-то беспокоится. Никогда не сидит на месте. Ну почему они не могут утречком просто подольше поваляться в тёпленькой постельке, как делают все нормальные люди?
— Даффи, ты когда-нибудь — когда-нибудь — попробуешь принести мне в постель завтрак?
На лице Даффи отразилось смятение и нечто, напоминающее ужас: он подумал об усыпанных хлебными крошками простынях.
— Конечно, нет, — ответил он, — и пробовать не буду.
— Я могла бы и догадаться. А как же в гостинице?
— Что «в гостинице»?
— Тебя когда-нибудь обслуживали так в гостиницах, Даффи?
— Нет, конечно.
Бред какой-то.
— Вот и меня нет.
Даффи смутился. Он не знал, к чему клонит Кэрол. Возможно, ей чего-то не хватает.
— Хочешь, пойдём со мной на матч.
— Что? На «Упрямцев»?
Кэрол, как правило, запрещалось смотреть на игру Даффи; он жаловался, что это его нервирует.
— Нет, на «Атлетик». «Атлетик» играет с «Престоном».
— «Атлетик» с «Престоном»? Этого мне ещё не хватало.
— Угу.
Значит, не хватает ей чего-то другого.
По дороге на стадион, Даффи сделал небольшой крюк и постучал в дверь дома № 37 по Лейтон-роуд.
— Мистер Балливан.
— А, это тот парень, у которого шарик в ручке больше, чем мозги!
— Мистер Балливан, я хотел бы узнать ваше мнение по поводу переустройства земли, ныне занимаемой стадионом «Атлетик».
— Да зачем это тебе нужно? Напиши что-нибудь из того, что я тебе в прошлый раз надиктовал.
— Но сами жители-то рады грядущим переменам?
— Конкретно этот житель плевать на всё хотел, сынок.
— Но почему?
— Потому что к началу следующего сезона от моего дома будет рукой подать до мест, где играет великолепная команда «Тоттнем хотспер».
— Вы переезжаете? И дом продаёте?
Мистер Балливан подмигнул.
— Продал два месяца назад, парень.
И он закрыл дверь.
Матч с «Престоном» не обещал быть лёгким. Даффи знал, чего ему больше всего хочется: счёта «три-ноль» и чтобы Брэндон сделал хет-трик; знал он и то, что это практически невозможно. Ко всему прочему, менеджер «Престона» как раз перед игрой заявил, что основной состав на будущий год будет сокращён. Приходилось бороться не на жизнь, а на смерть, ведь от этого зависело, кто успеет занять оставшиеся места у кормушки.
Народу пришло больше, чем на последние десять игр. Двойная опасность — вылета команды и сноса стадиона — привлекла на этот матч, сверх обычного, ещё человек двести. Двести вурдалаков, жаждущих упиться зрелищем разгрома.
Свиньи были сегодня в голосе, но остальные помалкивали. Майское солнце светило ярко, игра казалась чем-то нереальным, и время летело быстро. Два угловых, свободный, вбрасывания из-за боковой — никто и не заметил, как подошло время перерыва. «Ноль-ноль». Для «Атлетика» ничего хорошего. И никаких намёков на то, как это можно исправить. Брэндон выглядел чуточку подавленным — собранным, но подавленным. Даффи было интересно, о чём сейчас думает Мелвин Проссер. Сорок пять минут до… до чего? До того, чтобы Чарли Магрудо мог высылать сюда бульдозер?