— Почему это ненамеренно? — озадачилась я. — Я очень намеренно вас спасала!
— Спасали? Вы про что?
— А вы про что?
Абсурдность диалога зашкаливала, но именно поэтому, кажется, ни один из нас не мог остановиться и махнуть на эту абсурдность рукой.
— Я про выявленную слежку.
— А я про девицу!
Вторая бровь дракона догнала по высоте первую.
— Вы всерьез считаете, что я бы не справился с девицей?
— Многие мужчины считают, что справятся с девицами, а потом моргнут и уже десять лет как женаты с пятью детьми, — я вздернула нос, пытаясь скрыть за чрезмерной самоуверенностью неловкость. Ведь и правда, ну чем я думала? — Вы вот, вроде бы, темный, а целеустремленность девиц из древних магических родов представляете, кажется, плохо.
— А вы, значит, хорошо?
“Вообще-то да, с учетом того, что я из них!” — чуть не рявкнула я в запале, но вовремя прикусила себе язык.
Провокатор чешуехвостый! Ничего тебе не скажу, покажу на деле!
— Хорошо, раз вы настаиваете, я согласна на услугу, чтобы вы не чувствовали себя обязанным.
По лицу наставника было видно, что моей формулировкой он знатно подавился, но вопрос задал уверенно и насмешливо:
— И чего же желает будущая целительница?
— Эльфа! — выпалила я и торопливо уточнила: — Посмотреть! Мне и моим товарищам. Нас пятеро, — мысленно пересчитала и добавила на всякий случай Беатрис, больше не меньше, чтобы никого не обидеть. — Нет, шестеро!
— А чего не двадцать? — скептически уточнил дракон.
— А можно двадцать?
Наставник Алвис закатил глаза.
— Простите, адептка, но нет. Хвалю вас за тягу к знаниям, но останки эльфа не объект праздного любопытства, наберитесь терпения, на седьмом витке посмотрите.
— Но почему “нет”? Почему вообще такие ограничения, отчего адептов нельзя просто пустить посмотреть?
— Политика, — кратко ответил дракон, как будто это все объясняло.
Но это не только не объясняло, а распаляло любопытство еще сильнее.
Наставник скосил на меня взгляд, понял, что я ничего не поняла, вздохнул и принялся разжевывать:
— Когда представитель самой закрытой расы нашего мира завещает свое тело инородцам — это само по себе возмутительно. Но когда он завещает свое тело, фактически, на опыты человеческим недоучкам… Эльфы — изрядные гордецы и снобы. Представляете, как они отнеслись к подобному?
Представляю.
Похоже, этот Гален эль Таривол при жизни был тем еще провокатором и знал толк в хорошей шутке.
— Был скандал? — предположила я вслух.
— Слабо сказано — “скандал”. Иерархи Древа были в бешенстве от подобного святотатства. Но тут имеется тонкость: не выполнить волю умершего в понятиях эльфов — не меньшее святотатство. Получилась вилка, которой эльфийскую верхушку прижал Гален. Не отдать его тело академии они не могли, но и отдавать не желали. В результате переговоров, торгов и взаимного давления, был достигнут компромисс; последняя воля Галена была исполнена и саркофаг с его телом передали Эйнару, но эльфы опутали его немыслимым количеством условий, таким образом вынуждая нас соблюдать не дух завещания, а его букву. Одно из условий, которые они навязали — почтение к усопшему сородичу. Ректор Эйнар от лица руководства академии обещал, что покойному будет оказываться максимальное уважение, и его покой будут тревожить исключительно с теми целями, что прописаны в завещании. И развлекательные экскурсии, как вы понимаете, там не значатся. Сам Гален, кстати, все эти ограничения видал бы в гробу, так что Корни Древа старались не ради покоя сородича, а лечили уязвленное эльфийское эго. Однако ситуации это не меняет, так что просите что-нибудь другое.
“Да что с тебя еще взять-то?” — скорбно вздохнуло что-то внутри и пробежалось взглядом по драгоценному списку, задержавшись на…
Нет, ну вот сразу такое попросить у меня духу все же не хватит, но вот если потренироваться… а что? взгляды в Академии царят вольные, не зря же Беатрис мне сходу начала драконов по степени благосклонности к адепткам сортировать. А этот конкретный дракон вообще обладает большим бесспорным преимуществом: про него точно известно, что он категорически против женитьбы, так что выгодно и безопасно!
Эти мысли пронеслись в голове с бешеной скоростью, и я даже додумать их до конца не успела, как выпалила, очевидно опасаясь, что если они дальше так стремительно полетят, то я передумаю и упущу шанс:
— Хорошо, тогда поцелуйте меня.
То ли я умею удивлять, то ли у наставника сегодня тренировка по фигурному подъему бровей.
И меня озарило.