Сердце Ника застучало как пулемет, когда она прижалась головой к его груди, как часто делала это в прошлом. Он наслаждался теплом ее тела, даже не стараясь скрыть возникшего желания. Она снова в его объятиях, там, где и должна была быть.
— Когда твой отец начал ненавидеть меня, — проговорил Ник. — Точнее, бояться. Я был «чужаком». В том, что мои родители стали эмигрантами, виновата война. Вот и между Маркусом и мной вспыхнула война. Ты права, Сюзанна. Ты всегда была наградой.
— В конечном счете он пожалел обо всем, — со вздохом сказала она.
— Я знаю, — произнес Ник тихо. — Но мне потребуется много времени, чтобы его простить. Пытаясь удержать тебя возле себя, твой отец очень легко разрушил наши жизни. Тебя и Мартина заставил вступить в брак, который был обречен с самого начала. Я с головой бросился в работу, твердо решив добиться успеха. А тем временем лучшие годы нашей жизни прошли стороной. Моим родителям не довелось увидеть свою внучку.
Сюзанна склонила голову, быстро отведя взгляд.
— Разве они не могут видеть ее сейчас? — задала она вопрос. — Я помню, они по-настоящему верили в Бога.
Да, это была правда.
— А вот я не знаю, во что теперь верить, — печально произнес Ник. — Впрочем, нет, я верю в то, что больше нас никто не разлучит. — Он наклонился и поцеловал ее в полураскрытые губы.
В этот самый момент вернулась, Шарли и застала их в объятиях друг друга. В ее глазах замелькало беспокойство.
— Ты ведь любишь мою маму, Ник? — спросила она спустя некоторое время.
Он, не задумываясь, ответил:
— Да, Шарлотта, люблю. И всем сердцем надеюсь, что ты ничего не имеешь против.
Шарли пристально смотрела на него, пытаясь разобраться в своих мыслях и вспоминая отца, который никогда не любил ее так, как ей того хотелось.
— Ты постараешься полюбить и меня?
— О, дорогая! — Сюзанна вздохнула, а потом засмеялась.
Ник же подошел к дочери и присел на корточки.
— Шарлотта, — произнес он глубоким проникновенным голосом, — в целом мире нет другой девочки, которую я хотел бы видеть своей дочерью больше, чем тебя. Никого в целом мире.
Шарли растерялась при виде слез, катящихся по лицу матери. Ее голос дрогнул:
— Ты говоришь правду, Ник?
Ник притянул ее к себе и крепко обнял.
— Истинную правду, любовь моя.
Уставшая от радостных переживаний дня, Шарли рано поужинала, а потом, не сопротивляясь, пошла спать. Закрыв глаза, можно помечтать о многих приятных вещах. Утром, когда она проснется, ей нужно сделать очень много хорошего.
Девочка чувствовала себя настолько счастливой, что ее маленькое сердечко просто не могло все в себя вместить. Шарли, умная и чувствительная не по годам, глубоко страдала из-за безразличия к ней Мартина. А сейчас настало время, полное радости. Она и мама были так близки, как только могут быть мать и дочь. А теперь еще есть и Ник, замечательный Ник!
Шарли заснула на седьмом небе от счастья.
Так много сообщений пришло по факсу, что Ник сразу же занялся ими. Он обещал остаться в имении еще на день-два, но дела требовали его немедленного возвращения.
Сразу после ужина, пока Сюзанна убирала со стола, Ник вернулся в кабинет, чтобы сделать несколько телефонных звонков и более тщательно поработать с факсами.
Было уже больше девяти часов, а Ник все еще находился у себя, поэтому Сюзанна решила принять душ. День выдался долгий и насыщенный событиями, как приятными, так и изматывающими.
Сюзанна постояла под душем, а потом, завернувшись в розовое банное полотенце, высушила волосы перед зеркалом, наблюдая, как они засияли, когда она начала их расчесывать. Облачившись в ночную сорочку нежно-голубого цвета и в халат, туго завязанный на талии, она отправилась на поиски Ника.
Она нашла его на верхнем балконе. Ник стоял, держась обеими руками за перила и высоко запрокинув голову. Южный Крест располагался прямо над домом, а Млечный Путь — искристое, сверкающее скопление грез — чуть правее.
Сюзанне показалось, что Ник, поглощенный созерцанием этого величественного зрелища, не заметил ее появления. Но едва она открыла рот, чтобы окликнуть его, он заговорил, оставаясь в той, же позе:
— Подойди сюда. Я хочу тебя обнять.
Когда она бросилась к нему, он привлек ее к себе и спрятал лицо в ее блестящих ароматных волосах.
— От тебя замечательно пахнет.
— Тебе придется уехать? — спросила Сюзи, чувствуя нестерпимую потребность в его близости.
— Ничего не поделаешь, — со вздохом ответил Ник, — мое присутствие в Сиднее необходимо.
Сюзанна расслабилась в его объятиях. Как же она зависит от его силы, его энергии!
— В котором часу?
— Около шести. Тебе не нужно вставать так рано, но обязательно попрощайся за меня с Шарлоттой. Я долго думал о наших проблемах и решил, что мы должны ей все сказать, и как можно скорее. Пусть она еще маленькая, но у нее есть право знать, кто ее настоящий отец. Иначе она будет чувствовать себя обманутой самыми близкими для нее людьми. Мною и тобой, Сюзанна.
Немного помолчав, Сюзи подняла на него глаза.
— Ты так и не сказал мне, чем кончился разговор с Адрианной.
Ник обхватил ее лицо ладонями.
— Я дал ей понять, что распространение скандала может пойти двумя путями. Адрианна успешно ведет свое дело, но ее бизнесу придет конец, если я начну распространять слухи о том, что с ней опасно связываться.
— И ты бы так поступил? — с сомнением спросила Сюзанна. — Вот уж не думала, что ты способен на шантаж.
Последовал тихий смешок.
— Я тоже могу быть безжалостным, Сюзанна, когда угрожают людям, которых я люблю. Ты убедишься в действенности моих слов, когда поговоришь с Валерией Уайт в следующий раз. Адрианна не отправляла больше писем.
— Надеюсь, — прошептала Сюзи. — Валерия и без того достаточно страдала.
— Думаю, что этому положен конец. Давай присядем. — Ник потянул ее за руку к плетеному длинному дивану. — Нам нужно спланировать дальнейшие действия.
Ник сел, но, когда Сюзанна стала пристраиваться рядом с ним, поджимая под себя ноги, быстро перевернул ее стройное тело, и теперь голова Сюзанны уютно покоилась на его коленях.
— Вот так-то лучше, — улыбнулся Ник.
— Меня не оставляют дурные предчувствия, — вздохнула она, заглядывая ему в лицо. — Нам следует быть готовыми ко всему.
— Откуда ты ждешь неприятностей?
— Ну… со стороны семьи Мартина. Валерия замечательная женщина. Потеряв мужа и сына, она знает о страданиях все. Но другие, возможно, не обладают ее мудростью и пониманием.
— Отсюда следует, что пойдут разговоры? — Глаза Ника недобро сверкнули. — Злом зла не поправишь. Шарлотта должна знать, кто ее настоящий отец. Мы дадим девочке любовь и поддержку, которая ей так необходима. А людская молва… Что ж, многие, должно быть, уже заметили, что она похожа на меня. К тому же весь город помнит, что тогда произошло. Естественно, это породит множество разговоров. Еще одна тема на неделю, а потом все войдет в обычное русло.
— Как бы мне хотелось, чтобы все так и было!
— А иначе быть не может, Сюзанна. И все зависит от нас, — страстно произнес Ник, его рука скользнула по ее подбородку и далее вниз по линии шеи, к груди. — В нашей жизни не будет больше зла. Прошу тебя, милая, ни о чем не волнуйся. Договорились?
Сюзанна снова вздохнула.
— Я очень виновата перед тобой, Ник. Сейчас я знаю, что мне не следовало верить отцу. Я должна была заставить твою мать выслушать меня, заставить ее сказать, куда ты уехал. А я… я предала тебя, Ник. Разве такое можно забыть?
— Не только можно, но и должно, — проговорил Ник, чувствуя, как учащенно бьется ее сердце под его ласковой рукой.
— У нас получится?
— Ты воспламеняешь мне кровь, — вместо ответа сказал он, его глаза стали черны, как ночь.
— Мне хочется знать, осталась ли в твоей душе хоть капля ненависти ко мне? — настаивала Сюзи.
— Ненависть — это дорога к гибели, — усмехнулся Ник, скользнув рукой под мягкую ткань ее халата и дразня пальцем набухающий сосок.