А он не мог потом отвести взгляда от неба, которое тоже какое-то время светилось, будто забрав её сияние.
Он так и не понял, как у неё получилось обмануть вечность и уйти от него. Но ему её не хватало – мир снова стал серо-чёрным, и туман заволок всё вокруг. Но да, это было привычно. Не привычным было то, что он это замечал. И то, что встречая изображение креста ожидал увидеть рядом её. И нечто странное, отличное от обычного интереса чувство испытывал он , когда не находил её.
Некоторое время спустя он начал понимать, о каком одиночестве она говорила.
Следующий раз он снова узнал её по волосам, на этот раз свободно распущенным. Она, конечно, светилась. И, сосредоточенно хмурясь, сидела на лавочке с альбомом в руках, что-то выводя на бумаге грифелем.
«Ты возвращалась очень долго», - сказал он, выходя к ней из тумана.
Она услышала. Повернула голову, выплюнула карандаш и изумлённо вскинула брови: «Серьёзно? Я вас знаю?».
Он сел рядом, удивлённо посмотрел на альбом – от него будто бы исходило тепло, как и от неё раньше.
«Что это?»
«Это? – она убрала руку и повернула альбом так, чтобы смотреть было удобнее. – Это я рисую. Фигня, конечно, не особо получается. Да и вообще, эскиз, - добавила она, протянув слово с издёвкой. – Просто рассвет очень уж красивый. И мне интересно, можно ли передать эту красоту в чёрно-белых или серых тонах… Эй? Что с вами? Вы как будто привидение увидели».
Он зажмурился, но это не помогло: незнакомые краски радугой расцветали перед глазами. Он видел рассвет, и он был именно таким, как она когда-то рассказывала. Наполненным светом. Наверное, именно это люди назвали чудом.
«Ну вот, туман растаял, - вздохнула она, убирая альбом. – А мне хотелось, чтобы именно с туманом… Ну ладно, - замялась она. – Эм… Я пойду?».
«Идём со мной?» - предложил он, открывая глаза, и сам себе удивляясь: раньше он никогда не спрашивал, даже её.
Туман действительно растаял, хотя её свет и раньше его отгонял. «Не оставляй меня одного», - добавил он, чувствуя нечто, что совершенно точно не было только лишь интересом.
«Что?»
Она пытливо посмотрела ему в глаза и торопливо, почти испуганно помотала головой.
«Эм… Нет, сейчас не могу. Мне… мне надо бежать. Извините».
Он устало кивнул, больше ничего ей не предложив. Она же смерила его ещё одним недоумённым взглядом, забросила ремень сумки на плечо и, отвернувшись, зашагала к дороге.
Он смотрел ей вслед и ярко видел всё тот же рок скорой смерти. Человек бы рассказал ей, наверное. Человек бы соблазнил её. Человек бы остановил её. Но он не был человеком и сейчас отчётливо понимал, что на её месте и сам не променял бы её красочный мир на его туман, пусть даже и вечный.
Он отвернулся и стал смотреть, как расцветает красками небо. Как удивительно, чудесно, прекрасно сияет солнце, выглядывая из-за горизонта. Как нежны оттенки облаков. Как приятна глазу листва и как успокаивает и даже завораживает гладь воды.
Она обернулась только раз, переходя дорогу, глянула на него, весело фыркнув. И не заметила выезжающую из перекрёстка машину.
Он не смотрел – небо было куда необычней. Весь мир сделался ярким, не тускнея и не расплываясь перед его глазами. Но откуда-то в этом свете, словно перешедшим от неё, появился оттенок горечи. Слишком человеческое для него чувство наполнило окружающий мир глубиной, как если бы все краски засветились золотом, как светились её волосы.
Он развернулся и пошёл в другую сторону от столпившихся у машины, звонящих в скорую, галдящих людей. Жадно смотрел и смотрел вокруг и чувствовал это нечто, что не было интересом и одиночеством тоже не было. Не могло быть, потому что на самом деле она не осталась на запачканном кровью асфальте, а была с ним. Её свет был с ним. Теперь даже ночь не казалась слишком чёрной.
На самом деле теперь она тоже светилась.