— Тысячу золотых, — ответило начальство, на сей раз глядя в потолок. Мэра там не было точно, но, может быть, Таймс спрашивал таким образом благословения кого-то из прежних мэров?
— Сколько? — переспросила я, всем своим видом показывая, что явно чего-то не расслышала.
— Одну тысячу золотых, — невозмутимо повторил Таймс.
— Таких залогов не бывает, — отрезала я.
— Ну почему? — Он эдак непосредственно, почти по-детски, поковырял сапогом пол, местами усыпанный вылетевшей из камеры соломой. — Мы ведь с вами говорим не об одной заключённой, а о семи. Поэтому на каждую получается не так уж и много. К тому же, повторюсь, господин мэр в любом случае останется крайне недоволен.
Я глубоко втянула носом воздух и медленно, со смаком выдохнула, дабы не сообщить всем присутствующим в чрезвычайно неблагородной манере, где именно я видала недовольство мэра, моральный ущерб его супруги, инфантильность не в меру активных студенток, а также необходимость заниматься проблемами такого рода вместо своей нормальной работы.
Так или иначе, о внесении назначенного залога речи идти не могло. У меня таких денег нет, а ожидать, что ректор расщедрится и выделит подобную сумму из университетского бюджета, и вовсе смешно.
— При таких запросах у нас с вами действительно мало шансов договориться, но к удовольствию господина мэра это вряд ли приведёт, — сердито выдала я.
Мелюзина дёрнула меня за рукав, сочтя мой ответ излишне резким. А я ведь ещё старательно сдерживалась!
— Вообще-то, — Таймс понизил голос и, взяв меня за руку, предложил отойти немного в сторону, — существует ещё один вариант. Просто из чувства глубокого уважения к вашей профессии и к вам лично хотелось бы найти какое-то приемлемое для всех решение, — принялся совершенно деловым тоном вносить объяснения он.
— Какое же решение вы хотите предложить? — полюбопытствовала я, уже практически уверенная в том, что оное мне не понравится.
— Вы могли бы устроить мне брак с девушкой благородных кровей? — осведомился начальник участка, по-настоящему впечатлив меня своей наглостью. — Хорошо бы с принцессой, но понимаю, что это может оказаться сложно. Поэтому титулованная дворянка рангом пониже тоже подойдёт.
Я сказала, что его наглость меня впечатлила? Нет, то была ерунда. Вот теперь я смотрела на Таймса с открытым ртом, испытывая чувство, довольно-таки близкое к восхищению.
Как вскоре выяснилось, слова начальника изумили не только меня, однако у другого удивившегося были на то иные причины.
— А ваша супруга как же? — озадаченно хлопая глазами, спросил помощник.
Раздавшиеся со стороны камеры смешки свидетельствовали о том, что манёвр начальства по отведению меня в сторонку весомых результатов не принёс.
— Ах, у вас, значит, супруга имеется? — сладко улыбнувшись, поинтересовалась я.
— Ну да, и детишек двое, — ответил за начальство недоумевающий по-прежнему помощник.
— Помолчать не мог? — сквозь зубы процедил Таймс. — Это не имеет значения, — бросил он уже мне. — С женой я как-нибудь разберусь. В конце концов, никто ещё не отменял разводы.
— А скажите, пожалуйста, — я взяла Таймса за локоть и слегка развернула, заставляя его на время забыть об оплошавшем подчинённом, — вы только женой новой собираетесь обзавестись или детей тоже смените, для полноты картины? Чтобы опять-таки двое, но только с дворянской кровью?
Глаза начальника немного сощурились, а линия губ стала жёсткой, выдавая охватившую его злость.
— Я именно ради детей всё это и делаю, — использовал он самую распространённую отмазку всех времён и народов. — И нынешняя моя жена будет этому только рада. Так что, устроите вы мне дворянку, или нет?
— Столбовую? — ехидно поинтересовалась я. И, пока Таймс напрягал мозг в попытке понять, о чём идёт речь, задала наводящий вопрос: — А владычицу морскую вам не надо?
Хотя, быть может, стоило бы познакомить его с Несмеяной? Она бы от его запросов так ухохоталась, что заклятие наверняка бы спало.
— Стало быть, не устроите, — заключил он, проявив тем самым недюжинную проницательность.
— Вам не ко мне, — холодно отчеканила я. — Я — крёстная фея. А вам нужна золотая рыбка. Адрес: синее море. Звонить три раза.
— Ну что ж, — мстительно заявил Таймс, глядя мне прямо в глаза, — в таком случае боюсь, что студенткам придётся остаться в камере, а затем предстать перед судом.
Я сжала губы и смерила его уничижительным взглядом. Пальцы аж заискрились от почти непреодолимого желания поколдовать: ведь как раз в подобном моральном состоянии добрая фея способна наделать таких гадостей, какие даже не снились ни одной порядочной злой ведьме.