- М-да, то, что сейчас тебе не до смеха, более чем понятно, - признала я. – Ну, а с чего всё началось-то? Почему смеяться перестала?
- Ну как же. – Принцесса отставила бокал и устремила взгляд на собственные ногти, покрашенные, кстати, в красивый вишнёвый цвет. – Злая ведьма прокляла. Ещё в детстве.
- Что, обиделась, когда её на праздник не пригласили? – сочувственно спросила я.
- Почему? Пригласили, - возразила девушка.
Но такой ответ меня с толку не сбил.
- Стало быть, не понравилось, что ей столовый прибор хуже, чем соседке, дали?
- А вы откуда знаете? – удивилась Несмеяна. – Правда, столовый прибор был точно такой же, из того же самого сервиза. Но она всё равно обиделась.
- Это нормально, - кивнула я. – Злые ведьмы предсказуемы, впрочем, как и все мы. Никакая обида к её проклятию отношения, конечно же, не имела. Такие проклятия за один день не готовятся, над ними надо много работать. Так что проклясть тебя она собралась задолго до того, как пришла на праздник. А столовый прибор – это так, предлог, чтобы хоть как-то оправдать свой поступок.
- Зачем злой ведьме оправдываться? – удивилась царевна.
Я лишь многозначительно пожала плечами.
- Тут надо с другого вопроса начинать: зачем ей вообще быть злой ведьмой? Но эдак мы с тобой в такие дебри заберёмся, что до утра не выберемся.
- А ты случайно проклятия снимать не умеешь? – спросила царевна, разглядывая дно своего бокала и старательно делая вид, будто никакой надежды не испытывает, а спрашивает так, беседы поддержания ради.
- К сожалению, нет, - призналась я. – У меня для тебя две новости: одна хорошая, другая плохая. Начну, пожалуй, с плохой. Снимать проклятия, так чтобы любые, не умеет никто. Даже человеку, проклятие наложившему, развеять его, как правило, не дано. Это как пятно: поставить-то можно, а потом поди смой. Но есть и хорошая новость. У любого проклятия обязательно есть контрпроклятие. То есть условие, позволяющее его снять.
- Да это не новость, - вздохнула царевна. – Я знаю своё условие. Проклятие спадёт, только если я встречу мужчину, который заставит мой разум помутиться и отступить под напором нахлынувших чувств, - продекламировала она. И снова вздохнула. – Да только толку-то? Я уже тогда, в детстве, была довольно рациональным человеком. Думаю, ведьма отлично об этом знала. Мне не свойственно терять самоконтроль. Вот алкоголь немного помогает, потому и проклятье, когда я в таком состоянии, не действует. Но не делаться же теперь алкоголиком, верно?
- Верно.
Тут я с царевной не согласиться не могла.
- Ну вот, - продолжала она, - а что касаемо мужчин… Увлекалась я пару раз, но такого, чтобы прямо себя от любви забыть, не было. Думаю, что и не будет. Уж сколько я за последние месяцы мужчин перевидала, даже подумать страшно. Отец ведь ещё и потому всю эту затею придумал, что понадеялся: вдруг я своего мужчину встречу. Который если не рассмешит, так по-другому от заклятия избавит. Да только бесполезно это всё. Не та, видать, у меня натура.
Я качнула недопитый бокал и задумчиво поглядела на остатки ликёра, поблёскивавшие внутри. Напиток, конечно, не дурманил, особенно меня, даму взрослую и бывалую, но к откровенности всё-таки располагал.
- Видишь ли, - заговорила я, подняв глаза на собеседницу, - как крёстная фея я, конечно, должна бы тебе сказать, что всё ерунда, надо просто ждать и надеяться – и однажды появится мужчина, который заставит тебя забыть обо всём. Но штука-то в чём. Я не просто крёстная фея, я крёстная фея с жизненным опытом. И поэтому скажу тебе так. Может вполне случиться, что ты такого человека действительно не встретишь. Люди все разные. Есть те, кто живёт разумом, и не теряет его от чувств. Это не значит, будто такие люди не умеют любить. Умеют, и порой даже сильнее тех, кто охает, ахает и в обмороки падает. (В обмороки, кстати, к твоему сведению, падают вовсе не от прилива чувств, а от излишне затянутого корсета). Но проявляется их любовь по-другому. И может статься, если судить по твоему рассказу, что ты как раз к этим самым людям и относишься. Поэтому обнадёживать понапрасну не буду. Может, и повезёт. Везение – штука такая: ни добрые феи, ни злые ведьмы не раскрыли секрета, как оно работает. Но кое-что интересное сказать тебе могу, а ты подумай, как к этому отнестись. Есть у меня для тебя один мужчина.
Царевна такого поворота не ожидала и явно заинтересовалась. Конечно, женихов она перевидала столько, сколько иной женщине и муравьёв в своей жизни не довелось увидеть. Но всё-таки жених от крёстной феи – дело другое. Это, можно сказать, знак качества.
- Он хороший человек, - принялась расписывать я. – Принц. Правда, младший сын, так что корону не наследует, но благородных кровей. Красив, умён, образован. Уже не мальчишка, но ещё не сложившийся холостяк. И – думаю, это должно тебе понравиться, - категорически не хочет участвовать в инициативе твоего батюшки, поскольку считает такие представления унизительными.
По одобрительному хмыканью Несмеяны я поняла, что этот момент действительно ей импонировал.
- Кроме того, - продолжала я, - вы подходите друг другу. Я это проверила. Я ведь фея, а мы умеем видеть такие вещи. Не стану утверждать, будто вы так-таки созданы друг для друга. Может, да, может, нет: на этот счёт приметы, к которым я обращалась, молчат. Но что подходите друг другу – это точно. Так что ты подумай.
- Ну что ж, у меня для тебя хорошие новости, - сообщила я принцу, который зашёл ко мне домой следующим вечером, дабы узнать, как прошла встреча с царевной.
Я, как водится, сильно устала после целого дня преподавательской деятельности и, мимоходом глянув в зеркало, увидела там чрезвычайно утомлённое, бледное лицо с синеватыми кругами под глазами. Добрая фея, ничего не скажешь! Остаётся только косу на плечо – и ночью по кладбищу бродить. Принц, однако же, вроде не испугался.
- Царевна согласна с тобой познакомиться, - объяснила причину для оптимизма я. – Без всяких приёмов и попыток рассмешить. Обещать до знакомства, конечно, ничего не может, но настроена положительно.
- Не может быть! – Принц выпалил это с такой неподдельной радостью и таким восхищением, будто я только что сообщила, что достала для него звезду с неба или научила разговаривать его любимого кролика. – Когда я впервые постучался в этот дом, даже не думал, что настолько правильно поступаю. Я твой должник. Если могу сделать для тебя хоть что-то, только дай знать.
Не могу сказать, будто не была тронута таким заявлением.
- Ты мне ничего не должен, - убеждённо возразила я. – Однако…если просто захочешь оказать мне небольшую услугу, то есть кое-что, о чём я хотела бы тебя попросить.
Утром я вошла в класс непривычно бодрой походкой. Оглядела девушек, уже устроившихся за партами, но ещё не успевших как следует настроиться на учебный лад. Темноволосая Дейве тайком засунула за щёку карамельку, светленькая Динь рассматривала своё отражение в зеркальце. Кстати, уж больно характерная у него ручка, широкая, узорчатая… Надо будет поинтересоваться, а то иные зеркала до добра не доводят. Фритта листала какую-то книжку, явно не учебную.
Я остановилась, немного не доходя до преподавательского стола, и это привлекло внимание студенток.
- Ну что ж, - бодро произнесла я, - сегодня у нас с вами необычный урок. Надеюсь, все готовы к плодотворному учебному процессу. Мы будем говорить о Прекрасных Принцах. Тема особенно актуальна для будущих крёстных фей, но также полезна и для остальных.
Девушки оживились: тема урока не оставила их равнодушными.