Даже в самом мирном и процветающем королевстве, каким и был Иридиан, есть свои проблемы. Кроме людей хороших, обязательно найдутся и плохие и не так уж их мало. Обязательно есть враги — явные и тайные, а среди добрых и верных подданных неизменно прячутся гнусные предатели с низкими и злыми душонками. А как иначе? Если кругом будет только добро, то кто узнает, что оно доброе? И Троллейнвирг, как и весь Жемчужный Иридиан, тоже не являлся исключением.
В минуту, когда часы на главной башне княжеского замка пробили полночь, в дальнем конце замкового парка — самом запущенном и позаброшенном садовниками, на крохотном пятачке между чрезмерно разросшимися, полузасохшими кустами жимолости и одичавшего шиповника, сошлись четыре фигуры, с головы до пят укутанные в черные плащи. Одна из них, кончено же, принадлежала Зиорре, чьи глаза из-под капюшона горели ярким зеленым огнем. Три других — низкие и очень коренастые — явно принадлежали мужчинам.
— «Зачем ты позвала нас, Зиорра?» — довольно грубым голосом спросил первый темный человек: «Тем более таким образом — послав свою летучую мышь! Разве ты не знаешь, что мы простые честные разбойники и не любим твои колдовские штучки?»
— «Хизб! Помнишь ли ты, что с тобой случилось в прошлый раз, когда ты попробовал разговаривать со мной таким тоном?» — зловеще-спокойно прозвучал как будто безжизненный голос колдуньи…
— «Нет! Нет! Что ты, Зиорра!» — на этот раз заговорили все трое одновременно, и в их речи слышались явные нотки испуга: «Прости брата Хизба! Он спросонья так всегда говорит! Не надо делать поспешных выводов!»
— «Ну-ну… я поверю вам на этот раз» — все также холодно и медленно произнесла ведьма: «Но это последнее мое терпение. Я и так слишком долго терплю вас — непослушные мелкие никчемные слуги…»
— «Да! Да! Конечно! Мы твои слуги, Великая Зиорра! Верные слуги!» — облегченно начали кланяться в пояс мужчины: «Мы ведь клялись тебе в верности, ты помнишь? А ты обещала нам помогать, но…»
— «Это хорошо, что вы помните клятву. Настало время её исполнить» — последние слова колдуньи прозвучали совсем уж замогильно, да так, что всех до одного собеседников начала бить заметная крупная дрожь.
— «Мы все сделаем, Великая! Все, что ты скажешь!!!» — жалким голосом произнес первый.
— «Хизб! Ут! Тахрир! Слушайте и повинуйтесь!» — голос ведьмы становился все более и более похожим за завывание ветра в каминной трубе в ненастную погоду: «Завтра принцесса Энниолла поедет к окраине Пограничного Леса навестить своего старого учителя, который живет у Тутовой рощи — она (зловещий свистящий смех) хочет спросить у него — как ей жить дальше… Охраны с ней почти не будет — вы легко справитесь. Схватите её и отвезите в глубь леса — к Оврагу Серого Тумана, и передадите в мои руки — я буду ждать вас там…»
Мужчины затряслись еще сильнее. Один из них, молитвенно сложив на груди руки, осмелился даже возразить:
— «О, Великая! Но мы не осмеливаемся приближаться к этому страшному месту. К тому же, там бывает Патруль Ордена…»
— «Жалкие подобия выродившихся троллей! Если вы не выполните мою волю, то завтра на дне оврага окажутся ваши еще не трупы, но уже и не тела…» — из-под капюшона вдруг явственно начало распространяться зеленое свечение — медленно — словно молоко, наливаемое в горячий чай, оно неровными мягкими нитями поползло по воздуху во все стороны, заставив собеседников в ужасе отшатнуться: «К тому же, ничтожные трусы, Патруль не может в собственном облике попасть на ЭТУ сторону — даже вам пора об этом давно знать… Уходите и завтра принесите мне её живую и невредимую».
Утро весеннего дня в Иридиане — это нечто бесподобное. Золотое Солнце, встающее из-за синеющих в дали лесов, заставляет светиться, играть и сиять миллиардами бриллиантов россыпь росы на траве и в ветвях деревьев, пробуждает к новому радостному дню множество певчих птиц, щебет которых стремительно наполняет воздушный эфир и врывается в распахнутое окно неповторимым концертом ликующей весенней природы. Бабочки и пчелы кружатся над распускающимися цветами в парке, весело перекликаются садовники и садовницы, звучат рожки пастухов, выгоняющих стада на изумрудно-зеленую траву пастбищ. Из княжеской кухни доносятся сладкие и такие уютно-домашние ароматы свежевыпеченного хлеба, сладких булочек и подогретого на очаге свежего молока…