— Ну не надо, — поморщился Улейн, — кто умел сражаться — те и выжили, кто приехал за романтикой, так и сдохли, все как предполагалось. Конечно, эта… внучка, тоже за романтикой, но уж сражаться то умеет! Тем более что ее эти… телохранители уцелели же!
— Да уж, — хмыкнул Памирос, — в бою выучку не спрячешь, все, как мы предполагали. Но о них чуть позже. Вернемся к рапорту.
— Кто-то хотел гибели Нидейсы, я уже понял, — Улейн сделал последнюю затяжку и замолчал. — Интриги из Столицы? Понятно. Архонт в курсе, рапорт, прикрытие, понятно. Еще что-то? Усиление команды?
— Да, и не только команды, — добавил Памирос. — Смотри, по результатам пишем рапорт.
Он достал одну из бумаг и протянул Улейну. Маг вчитался, моргая, потом одобрительно хмыкнул.
— Толково. После событий на Ожерелье возражать уже никто не будет.
— Именно! — Памирос еще раз пристукнул кулаком. — С помощью начальства установим наблюдение, ученики с подмастерьями еще подкачаются, сотня — туда можно еще наших людей подсунуть, понаблюдать за приемами и методами Тайной Службы всегда полезно.
— С чего ты взял?
— Ну а кто еще? Не охрана же Императора? — хохотнул Памирос. — Не, вот зуб за зуб, Алтай этот из Тайной службы, все сходится, включая знание оружия противника и вшитый под кожу щит не ниже пятого уровня.
— Ах да, он же продавил поле на катерах Альянса, — поморщился Улейн. — Забыл. Напарник его особых талантов не показал.
— Ничего, еще покажет, — потер руки Памирос. — Как прижмет окончательно, так покажет! Ученик, ха-ха-ха!! Молодцы, молодцы, толково внедрились, никто их ни в чем не подозревает, крамольных разговоров не ведут, врагам информацию не сливают, так что наши начальные подозрения не оправдались. И с целительницей удачно совпало, в общем, все один к одному, еще бы родное начальство не интриговало друг против друга!
— Нет никакой гарантии, что сейчас парочка агентов не разрабатывает нас, — заметил Улейн.
— Поэтому и говорю: только наверх! — вскочил Памирос. — Разнос за Ожерелье по всем инстанциям, чтобы ни одна сволочь нас не заподозрила, а там уж дальше архонт разберется!
— Если его не сыграли втемную, — добавил Улейн и тут же махнул рукой. — Да, это уж чересчур.
Они помолчали понимающе, потом Улейн протянул руку.
— Давай рапорт, поработаю над вопросом.
— Пита ты проверил?
— Честный служака, — отмахнулся Улейн, снова лег на заскрипевший протестующе диван. — Да и не знал он ничего до самой операции, не успел бы сообщить. Вот уж кого сыграли втемную, так это его, если тут применимо слово сыграли.
— Ну, наставник из него так себе, — заметил Памирос, вставая. — Необязательно же напрямую вредить. Тогда я подам рапорт о действиях команды, а ты пробивайся к архонту.
— Если доживем — поднимемся, — заметил Улейн равнодушно. — Если.
— Не если, а когда! — Памирос вскинул руку вверх. — Когда! Только успех, друг мой!
— Ага, не забудь забрать свои глушилки, и дай мне сверток из угла.
Памирос захохотал и воскликнул, начав собирать коробочки.
— Ну, ты обленился! Тебе ж достаточно щелкнуть пальцами!
— На всех не нащелкаешься, — меланхолично ответил Улейн, не открывая глаз.
— Завтра на работе обменяемся результатами, — с нажимом сказал Памирос.
— Да-да, не волнуйся ты так, это вредно, — отозвался маг.
Лейтенант вздохнул, сгреб коробочки, попрощался и покинул жилище Улейна.
Алтай вскочил, Тимур растерялся на секунду, потом тоже вскочил. В дверях стоял огромный мужик, незнакомый Тимуру. Красномордый, широкий, плечи, что называется, в дверной проем не пролазят. Средних лет, стандартная имперская форма: синий мундир, красные штаны — галифе, и Тимур вспомнил, как еще в один из первых же дней ему объясняли, зачем все это, мол, чтобы крови не было видно. В шутку было сказано или всерьез, он так и не понял, а потом забылось. Алтай и его сотня щеголяли кто, в чем горазд — форма сборной сотне не положена, в отличие от казармы, ухмылялся новоиспеченный сотник на расспросы.
— Сидите, — мужик двинул рукой, втиснулся в кабинет-жилье.
— Полковник Вертон! — воскликнул Алтай.
— Я здесь неофициально, видишь, свиты нет, хвосты заносить? — полковник сел, стул заскрипел и зашатался.
Тимур тоже сел, смутно начиная догадываться, что происходит. Мыслительные способности восстанавливались, как выяснилось, все-таки удар чернилами не прошел бесследно. Целители уверяли, что все восстановится, но не сразу. Слух тоже периодически давал сбои, как будто снова накрывало звуковым экраном.
— Почитал, почитал твои представления, — махнул рукой полковник.
Тимур подумал, что что-то здесь не так. С чего бы полковнику читать бумажки сотника… эээ, кем там выходил, по чинам Алтай — младшим лейтенантом? Правда, девять десятых его сотни остались там, на острове, но все равно? Или это продолжение истории с островами Ожерелья, ибо остальные в команде шептались, что была грандиозная подстава, и теперь наверху идут разборки, кто пытался угробить государственных магов? Учеников-магов, в отличие от рядовых, никто никуда не отпускал, долг еще не отработан, а у некоторых даже увеличился.
— Для меня это честь, полковник, — осторожно ответил Алтай.
— И натренировал ты их здорово, обычный телохранитель, говоришь? Магическое обучение, а то что-то молод ты для такого? — продолжал полковник.
— Я быстро схватываю, полковник, ну и если берусь за дело, так делаю его ответственно.
— Ага! — Вертон удовлетворенно пристукнул по столу, что-то звякнуло в глубине. — Доставай!
Алтай молча достал графин с местным пальмовым самогоном, разлил на троих. Тимур закашлялся, бодяжный спирт с сивушными маслами, и нотка какого-то ароматизатора, вот что это было такое. Выпитое плюхнулось в желудок и заворочалось там.
— Неплохо, — одобрил полковник. — Ответственно, говоришь? Даже в деле добычи самогона, а?
Это считается хорошим самогоном, покривился Тимур, удержавшись от возгласа. Что же тогда плохой?
— Делаю, что могу, — коротко ответил Алтай.
— Хочешь мочь больше? Тысячу дам, — предложил Вертон.
Батальон, мысленно перевел сам себе Тимур, облокотился об стол, подпер голову руками. Опять что-то не сходилось, какая — то переигранность чувствовалась в происходящем. С чего бы опять же полковнику снисходить до младлея? И добро бы Алтай с командой чего-то громкого добились, нет же, просто одно не слишком удачное сражение, мелкая высадка, ерунда в общей картине боя.
— У меня есть возможность выбирать?
— Конечно, — с непонятной усмешкой ответил Вертон.
— Тогда я попросил бы придать вверенную мне сотню команде магов-учеников, — тут же выпалил Алтай.
— Ха-ха-ха-ха! Дипломат! — покатился полковник. — Молодец! Одобряю!
Он хлопнул Алтая ручищей по плечу, удивленно посмотрел на кисть.
— Молодец! Не подведи! — и вышел, как не было.
— Нихера не понял, — помотал головой Тимур.
— А тебе и не надо, — усмехнулся Алтай. — У местных свои интриги, и мы только что влезли в них с потрохами. Ну, давай еще по одной… за карьеру в новом мире!
— А не…
— Никто нас не подслушивает, — ответил Алтай, разливая.
Они выпили еще, после чего Тимура резко развезло, и он отключился.
— Теперь все не просто так, — наставительно произнес Пит. — Теперь вы — подмастерья, поздравляю со сдачей экзамена! Но это не конец команды! Вам придадут еще учеников — магов!
Говорил он так, словно это было самым радостным событием за всю войну, не прекращающуюся ни на день уже четыре с половиной века. Тимур незаметно посмотрел на Алтая, тот одобрительно ухмылялся.
— Может, лучше учеников придавать мастерам и магам? — спросила Элис.
— Такое уже пробовали, с известным и не самым лучшим результатом, — махнул жезлом Пит.
— Так что, команды лучше? С такой смертностью?
— Конечно, и это без всякой иронии, — ответил Пит, оглядывая Элис, как будто первый раз ее увидел. — Могли бы быть еще лучше, но сами знаете — в тех обстоятельствах сохранить треть команды — просто отличный результат.