Те, кто жил с моря и дожил до старости, рисковать умели, а пример удачных взаимоотношений у них уже был наработан через старую Зельду. Нас прикрыли элементарным образом, создав в умах нечистых на руку и помыслы элементов неких контрабандистов высокого уровня, которые сами тоже служили посредниками, от чего цепочка уходила все дальше и дальше. На рынок мы выкидывали «товар» крупными партиями, а уж сами старики, организованные Зельдой и Маулом, решали, куда и кому направить предложение, чем еще сильнее путали следы. Вот, скажем, предлагают они восемь тонн свежайшего мяса эпийской сирены, да? А вот жабры этой сирены не предлагают, как волосы и эссенции. Какой из этого можно сделать вывод? Только один — «залетчики» слили не интересующую их позицию, отправившись дальше. А тем временем, кое-кто из местных капитанов, имеющих тесные связи с «пенсионным фондом», уводит свою шаланду, полную жабр, волос и эссенций эпийских сирен (и много чего еще), в совершенно другой город!
Разделяй и властвуй!
Для местных торгашей «фонд» был невидимым, все операции либо с посторонними, либо с насквозь своими. Клиенты, пребывающие с других городов и сел? А как их определить, они же целевые. Пришёл человек в город, да ушел, не подкопаешься. Большие грузы? А их сопровождают работники банка за свой процент, обезличенная сделка. Впрочем, банковские эльфы тоже люди, мзду любят как собака мясо, только вот у стариков и родственники есть, и друзья. Обзавестись «фонду» личными менеджерами ничего особо и не стоило.
Мы работали без всякого надрыва, фонд исправно переводил наши кровные поровну на четыре счета, сам жирея не по дням, а по часам. Старики и старушки, организовавшись в настоящую организацию, бдили и скопидомили, проходя регулярные курсы исцеляющей магии. Ради этого дела, я даже потратил наградные за случайное низвержение Йен Чунь, вкинув 20 очков в Интеллект и докачав навык «жара души» до максимального 10-го уровня. Бабахая по работающему пенсионеру критическим эффектом, излечивающим за раз под 1500 очков здоровья, я приводил его организм в чуть ли не эталон для эльфа его возраста. Даже побитая жизнью Зельда начала колоситься и пахнуть, расцветя второй молодостью, от чего бабуле пришлось утроить усилия, выбивая из нас премиальные на сведение её морских татушек.
Ну и, под занавес, как-то раз, давным-давно, в самом начале, при зависящих друг от друга обстоятельствах, одна утомленная дневной колотьбой танцующих крабов жрица, слегка испив пальмового вина, упала высокой грудью на мелкий белый песок (наверное, поскользнувшись), ну а потом на неё (наверное, по этим же причинам), упал я. От чего и случилась вспышка запретной страсти, адюльтер, срамота, похабщина, и полное «наконец-то» от свидетелей матильдиных мук и томных вздохов. Даже Виталик что-то облегченное крякнул. Так и зажили мы дальше полноценной половой жизнью.
Так прошло… полгода.
Без обиняков, лучшее время не только в моей, но и в жизни девушек. Всё было настолько хорошо, гладко и умиротворенно, что в нашем тесном коллективе не раз и не два поднимался вопрос — а почему бы… и не остановиться на этом? В городе нас только на руках не носят, все схемы отработаны, деньги текут уверенным бодрым ручьем, климат великолепный, так зачем что-то еще делать?
Я мудро молчал, слушая девичьи речи и ухмыляясь себе под нос. Своей аферой мы местным старожилам подложили хмурую жестоковыйную свинью, зовущуюся в просторечии «зовом золотого тельца». Ну вот действительно, схема работает, фонд пополняется… нашими стараниями. Но он-то не бесконечен! Мы уйдем, а что потом с фондом? Допустим, процентов хватит, чтобы участники до конца дней могли себе позволить хлеб с маслом, но что с чрезвычайными происшествиями делать? Старики ж болеют, а медицина дорога. А мы уйдем. Так что будет выбор либо доить фонд, по копейке уменьшая ежемесячные выплаты всем, либо искать новые источники дохода. Хотя и без этого момента среди пенсионеров шли нездоровые шевеления в остром желании вложиться в какую-нибудь пирамиду, чтобы получить свои законные 300 процентов прибыли. Пирамид на Фиоле не было, а вот последнее должно было аукнуться.
В любом случае, пока наши с девчонками вклады мирно толстели, лежа тихо и не жужжа, счета «пенсионного фонда» постоянно шевелились туда-сюда, что, в конечном итоге, и привлекло нездоровое, алчное и коррумпированное внимание со стороны. Сначала слабенькое и едва заметное, но когда пенсионеры начали неосторожно скупать небольшие лавочки в людных местах, мечтая коротать деньки на солнышке, продавая разные мелкие товары, то внимание резко выросло. Симпута-Пьянку наводнили мутные личности, задающие вопросы, обернутые в купюры и угрозы. Другие личности, куда как более неприятные на морду и Статус, начали тереться вокруг тайных и явных гаваней города, а на нашей улице появился замечательный сосед, умудрившийся в первый же вечер напоить старика Маула до свинячьего визга.