Мы поговорили с Матильдой, поели тушеную крольчатину с дикой капустой, да легли спать.
В следующем городе жрица соблазнила своим видом аж двух братьев, работающих лейтенантами стражи. Тами чуть не угодила за решетку, но смогла спрятаться и уйти, используя воровские навыки, изученные нами в Аустоламбе. Жрица же, как обычно, просто телепортировалась.
Мы снова поговорили с Матильдой, выразительно щелкая уставшими от походной пищи челюстями. Хотелось супу и пива.
В следующий городок пошли Тами и некто в парандже, наглухо драпированный черной тканью. В результате тщательного досмотра подозрительной особы в караулке шестеро стражников получили черепно-мозговые травмы от разъяренной гномки, их капитан потерял способность заводить детей, а Матильда… удачно ушла своей случайной телепортацией, чтобы потом с самым невинным видом явиться в лагерь.
— Так, — сказал я, нехорошо глядя на вредительницу, — Ты, наверное, кое-что забыла…
— Не виноватая я, — робко прошептала блондинка, отодвигаясь, — Это рефлексы…
— Ничего, — ласково улыбнулся жаждущим супу ртом, — Мы знаем как с этим бороться! Саяка, лови её!!
— Нет!! — тут же вспомнила, о чем может идти речь эксбиционистка, но тут же была хищно схвачена мудрицей за нежное и выступающее.
За время нашего бытия в Великой Библиотеке, эта извращенка едва не довела до трагической гибели троих членов своего отряда. Один из них так вообще впал в кому, а еще двое были на грани истощения, когда туда пришёл я. Потерпев несколько эро-ударов от лучащейся удовольствием девушки, я придумал её одеть в такое, чтобы всё, чем она смущает мужские умы, оказалось спрятано. С застежками там, где не сразу и дотянешься. Сейчас мы решили воспользоваться этим полезным опытом под заполошные вопли насильно одеваемой девушки.
— Комбинезончик, — мстительно пела Тами, копаясь в своих вещах, — Да на купальничек! А что еще придумать можно, Мач?
— Подтяжечки, — ласково говорил я, придерживая дёргающуюся как под электрическим током блондинку на траве за ноги, — А застегиваться у нее это все будет с заду. А в заде будешь идти ты, Тами. Теперь у нас не Матильда будет, а совсем Фатима!
— А кто такая Фатима? — поинтересовалась Саяка, успешно воюющая с передней частью извивающейся и орущей жрицы.
— Это очень скромная девушка, — кивал я, — Одетая везде!
— Помогите! — прорвало Матильду от всех этих угроз, — Спасите!!
— Мы и помогаем! — пропыхтела Тами, пытаясь развернуть довольно большой отрез черной материи, которую носила с собой на тот случай, когда все боевые купальники кончатся, — Мы тебе сейчас так поможем!
— Неееет!
— Мач! Снимай с нее трусы! Я свои старые отдам! Они толстые и теплые!! — победно кричала Саяка, глядя в искаженное ужасом лицо жрицы.
— АЫЫЫ!! — взвыла блондинка, аки одержимая демонами при экзорцизме. Трусы, видимо, оказались последней каплей.
Происходи дело в устанавливаемом мной лагере, не миновать Матильде всех обещаемых кар, включая и толстые трусы, но мы в данный момент просто сидели на одной из солнечных полянок просто потому, что Саяке надумалось позагорать. От чего я не очень удивился, услышав из-за спины ломкий юношеский голос, задорно и гневно орущий:
— Отпусти прекрасную деву, ты, подлый мерзавец!!
Являясь без всяких сомнений подлым мерзавцем, я бы пропустил сказанное мимо ушей, если бы не несколько «но». А именно — я был в стрессе от подножной пищи, слегка разгорячен зрелищем брыкающейся и сопротивляющейся жрицы, находился в неудобной позе, был раздосадован и слегка зол как на орущую извращенку. А еще, как и все мужские люди старше 35-ти лет, я довольно негативно реагировал на молодые голоса других самцов человека. Ибо они тонкие, противные и несерьезные. Ими только «занято» с туалета кричать, если уж говорить, положа руку на сердце.