Вместе мы пустились в исследование гипотетических глубин отчаяния, чтобы проверить, как много я знаю о различных типах проблем, которые могут обнаружиться у клиентов. Не в моей натуре пытаться подбодрить кого-то или говорить, что я понимаю их чувства, поэтому не пришлось ломать подобную привычку.
Несмотря на преклонный возраст, Мэри легко обманывалась; в этом-то и проблема тех, кто видит в людях только хорошее. Мне было легко притворяться опечаленной, внимая рассказам о некоторых ужасах, которые она услышала от клиентов. Втайне я дождаться не могла, когда Мэри отпустит поводья, и я смогу стать непосредственной свидетельницей их страданий.
Когда настало время, мне пришлось подавлять свой восторг. Не каждый звонок, поступающий от кого-либо, содержал суицидальные помыслы, но когда я впервые ответила на такой звонок, то вынуждена была сжать кулаки, чтобы не захлопать ладонями по столу, словно морской лев. В течение первых восьми испытательных звонков Мэри сидела в наушниках, чтобы слышать мои разговоры с клиентами. Время от времени она передавала мне листок с запиской, в которой предлагала оптимальную линию разговора, а по завершении звонка проводила со мной беседу и делала конструктивные замечания. Ну, то есть это она считала их конструктивными. С моей точки зрения, это была чушь, не стоящая потраченного времени. В конце концов, когда мне удалось как следует запудрить ей мозги, она сняла с меня все ограничения и отпустила в свободное плавание.
У нас есть много правил, и даже сейчас я в основном следовала им. Нельзя сказать, чтобы я была согласна со всеми этими правилами, однако не было смысла пытаться нарушать их просто ради нарушения. Держись в рамках, и никто никогда не поймет, что у тебя на самом деле на уме. Чтобы обезопасить себя, я выждала три или даже четыре месяца, прежде чем начать играть по собственным правилам.
Я не забросила интернет-форумы окончательно. Я еженедельно заходила туда и отвечала на кое-какие вопросы или продолжала разговаривать с людьми, с которыми уже начала беседу. Но «Больше некуда» дал мне то, чего не могли дать форумы.
– О чем вы думаете, когда идете вечером домой? – спросила меня женщина, сидящая в дальнем ряду конференц-зала на собрании Нортхэмптонширского женского круга. – Вас беспокоит то, что стало с людьми, с которыми вы говорили?
Я не забываю ничьи голоса – и сразу узнала этот. Она звонила мне раньше, жалуясь на долги по кредитной карте. Однако явно потратила деньги не на то, чтобы привести в порядок свою внешность.
– Некоторые из них остаются с нами дольше, чем другие, – ответила я и подумала о Дэвиде. Его похороны и похороны той женщины, с которой я его свела, были единственными, на которые я не пошла. Даже не видела фотографий этих людей. И все же Дэвид оставил в моей душе куда более глубокий след, чем кто бы то ни было еще.
Глава 13
Ненавижу этот дом.
Я обвела взглядом помещение открытой планировки, полное почти неиспользуемых предметов. Крутой телевизор с диагональю в пятьдесят два дюйма, включавшийся крайне редко, обеденный стол на восемь мест, за которым никто никогда не ел, два угловых дивана, где почти не сидели. Наша кухня стоимостью в 20 тысяч фунтов была снабжена фирменным встроенным оборудованием, столешницы сделаны из искусственного акрилового камня, а полы вымощены итальянской плиткой под мрамор. Всему этому не исполнилось и двух лет – такое красивое, чистое, но такое ненужное… В этом доме было все, что могло понадобиться семье, – кроме любви. По сути, как ни старалась, я не могла вспомнить, когда все мы пятеро в последний раз собирались под одной крышей. Чем больше часов я проводила за пределами этого дома, тем более мрачными казались стены, тем сильнее я ненавидела здание за то, что оно изменило все.
Тишину нарушило чихание – кот, который до этого спал, свернувшись клубком на подоконнике, чихнул и этим разбудил сам себя. Я считала, что только собаки с энтузиазмом приветствуют своих хозяев, когда те возвращаются домой. Но Бибер всегда стрелой летел через дом, едва заслышав, как машина Тони въезжает на подъездную дорожку. Как только входная дверь открывалась, кот принимался мурлыкать и тереться головой о лодыжки Тони, и в награду получал больше внимания, чем муж теперь уделял мне. Сегодня Бибер разделял ожидание со мной. Я заняла место у кухонной стойки, глядя на духовку. Понадобилось несколько секунд, чтобы вспомнить, что я вообще готовлю.
Я отправила всем троим групповое сообщение в «Вотсапе», чтобы узнать, на связи ли они. Никто не ответил – как будто пребывали где-то, где не ловит ни вай-фай, ни сотовая связь. Я всегда оставляла почту аккуратно разложенной на кухонном столе, но поскольку теперь она лежала в некотором беспорядке, я предположила, что Тони просмотрел ее.