Когда мама вернулась, лицо у нее было красное, как будто на дворе январь и она два часа кряду каталась на снегокате.
– И ты туда же! Не надо на меня так смотреть.
– Всего одна крона! – сказал Франк.
– Да, но сам подумай! Каждому по апельсину! Как будто нынешние дети едят апельсины. Вот ты бы съел целый апельсин?
Франк покачал головой.
– Так чем всё кончилось?
– Ей пришлось выложить один апельсин, – сказала мама и направилась к дивану в гостиной.
– А что у нас на обед?
– Жвачка!
Франк повысил голос.
– Так ты ее купила?
– Да.
– И сколько она стоила?
– Без понятия. Крон двадцать, наверное.
– Но… – сказал Франк.
– Дело в принципе! – перебила мама.
– Быть богатой и жадной, – пробормотал Франк достаточно громко, чтобы она услышала. – Такой вот принцип.
По почте стали приходить письма. Одно вчера и два сегодня, сказала мама. Франку можно будет прочесть их после обеда. И, кстати, она пошутила насчет жвачки на обед. Жвачка будет на десерт.
Первое письмо оказалось от отца какого-то семейства. В конверт была вложена фотография пятерых сопливых детей на диване. Судя по их виду, сильнее всего они нуждались в носовых платках. Но просил он машину: в семье должен вот-вот появиться шестой ребенок, и пора сменить машину – на что-нибудь побольше. А для этого им нужно как минимум сто тысяч крон. Иначе они не смогут все вместе поехать в путешествие на каникулах.
Интересно, подумал Франк, как все детские трусы помещаются на веревках, когда в семье стирка?
Второе письмо начиналось так: «Наш сын оказался в инвалидном кресле, и нам нужно полностью перестроить дом, чтобы он мог жить с нами. В противном случае придется отослать его в учреждение, где живут одни старики. Не могли бы вы…»
А последнее: «Нам известно, что на правой щеке у вас большое родимое пятно. Подобные пятна могут накапливать в себе раковые клетки. У нас большой опыт в удалении опасных родимых пятен, и процедура обойдется вам всего в…»
– Сто тысяч крон за машину! – воскликнул Франк. – Корабль с песком из Сахары наверняка стоит дешевле.
Мама вышла на веранду, ничего не ответив. Веранда у них была маленькая – только чтобы выбить коврик. Мама простояла там довольно долго, и Франк смотрел на нее – богатую женщину с холодным ветром в волосах и холодным кофе в кружке.
– Нам следовало подумать об Африке, – сказала мама после новостей.
– Почему? – спросил Франк. Не так-то легко подумать о целом континенте.
– Только представь, сколько там несчастных людей! Сколько детей, у которых нет ни еды, ни питья, ни школы, ни родителей.
У Франка нет ни бассейна, ни поля для гольфа, ни теннисного корта с автоматом для газировки. Он словно крошечный континент, до которого никому нет дела. Самый бедный миллионер в мире. Но у него есть еда и питье, а еще мама, которая не хочет его избаловать. Так что он честно попытался представить себе тощего мальчика без одежды, облепленного мухами, с пустой миской в руках. Мальчик вызывал жалость. Его ждала смерть либо от голода, либо от жажды. Но удерживать эту мысль в голове было трудно. Ведь до сих пор Франк знал об Африке совсем другое: там пирамиды, там верблюды. Ему хотелось бы залезть на вершину пирамиды или прокатиться на спине верблюда через пустыню в длинном караване: верблюды идут цепочкой, как люди через ледник. Это странно, ведь люди идут цепочкой через ледник на тот случай, если кто-то провалится в трещину. В пустыне нет трещин, в которые можно провалиться, но верблюды все равно идут цепочкой. Может, дело в том, что караван лучше выглядит на фотографиях, чем неопрятное стадо? Франк вспомнил, как однажды он ходил через ледник понарошку. Это было во втором классе. Учитель на замену соединил учеников с помощью веревки, и они ходили так, цепочкой, по партам.
– О чем думаешь? – спросила мама.
– О леднике, – ответил Франк.
– Ты же должен думать об Африке.
– Я старался.
– Старайся лучше!
– Это не так уж просто! Я ни одного африканца не знаю по имени.
– Мандела, – подсказала мама.
– Он умер, – ответил Франк.
Мама вздохнула, расстроенная тем, что Мандела не мог оказать им любезность и пожить подольше. Потом она положила ладонь себе на лоб, как обычно делают, чтобы проверить температуру. Но чтобы проверить температуру, нужен кто-то, у кого ее точно нет.
– Уф, – вздохнула она чуть погодя. – Не могу вспомнить ни одного живого африканца.
– Я тоже, – сказал Франк. – Может, из Азии?