Дальше они ехали молча.
Уже на территории университета он вновь порадовался тому, что Блейк приехала на выходных — в воскресенье в университете были разве что охранники: ни в самом учебном корпусе — центральной башне — ни в крыльях, где располагались государственные службы биологов, ботаников, топографов, геологов и кучи других, крайне важных для страны служб, не было ни души.
Выйдя из машины, Гира повел своих гостей в восточное крыло — там, в самом сердце здания, находились помещения, которые охранялись взводом личной гвардии Белладонн, и всегда крутилась рядом пара ребят Азалии.
— Ты останешься здесь, — сказал он лису, остановившись у обитой металлом двери. — Этот разговор между мной и Блейк.
— Не дергайся, Хонг. Это «папа-дочка» дела, — улыбнулась Блейк, когда лис покосился на нее. — Я перескажу тебе все важное.
— Ты что, серьезно ему доверяешь? — хмуро спросил ее Гира, пройдя проверку на сетчатке глаза, отпечатку пальца, модулятору голоса… и даже предъявив одноразовый пропуск на дочь невозмутимому сержанту, который сегодня возглавлял смену. — Да на нем же пробу ставить негде.
Блейк только улыбнулась на это, с любопытством оглядываясь. Смотреть, впрочем, было особо не на что — пустая серая комната… и лифт в дальнем конце, с еще одним КПП, на сей раз — полностью электронным, считывающим строение тела и еще Прах знает что, он бросил читать на десятом пункте описания. А еще нервнопаралитическим газом и орудийными турелями, до поры спрятанными в потолке.
— Первое впечатление бывает обманчивым, — сказала она. — Я верю ему.
— Почему? — спросил Гира, проходя все проверки.
Блейк ответила не сразу. Какое-то время она рассеяно смотрела в пустоту, будто прогоняя в голове то, что собиралась сказать, и заговорила только когда они оказались в лифте:
— Как ты думаешь, почему я все еще жива, папа? — и тут же, не дожидаясь ответа, продолжила. — Потому что Мор верил в меня, когда все считали предательницей. Когда мы встретились в доках и поговорили — я поверила в него и втянула девочек туда, где их легко могли убить, они просто не понимали, во что ввязываются. Моя команда влезла в это, потому что поверила в меня, и выжила в том бою под автострадой только потому, что Мор поступил также. Чуть позже — Мор поверил Хонгу и своей команде, они поверили ему… и только благодаря этой цепочке доверия, Адама удалось остановить, предотвратить наихудший исход. Ни я, ни Охотники, ни даже Мор — никто из нас ничего не смог бы изменить в одиночку. Только вместе мы сможем спасти этот мир.
— Насколько я понял, этот твой Мор продолжал работать с Торусом именно потому, что верил в него. Что было бы, усомнись он раньше?
Ответа на это у дочери не нашлось. И тем не менее, когда лифт остановился и Гира первым шагнул в открывающиеся двери, в спину ему полетело тихое, но твердое:
— Я верю ему. Может быть, он и не доказал свою искренность тебе, зато сделал это со мной. Если ты веришь мне — ты веришь ему.
Пользуясь тем, что Блейк не видит, Гира скривился, но промолчал. Он уже давно жил на свете, и наблюдая за их взаимодействием вчера и сегодня, понял — сейчас между ними, может, ничего и нет, но скоро будет, если он ничего не сделает. Если он все сделает правильно, то очень скоро нужда в его присутствии отпадет, у Блейк будет другая жизнь, окружение и интересы и все разрушится само собой.
Вот только получится ли… Тот отчаянный бессильный гнев, который он услышал вчера в ее голосе, намекал, что нет.
Но попробовать он обязан.
Гира остановился перед небольшим стендом, установленным в центре предбанника; по правую руку от него была дверь в лабораторию, закрытую на выходные, прямо — еще одна толстая бронированная дверь. Туда они направятся позже. А пока…
— Что это? — с любопытством спросила дочь, замерев рядом с отцом.
На стеклянной подставке лежала тонкая металлическая пластина с четырьмя припаянными проводами; два из них болтались в воздухе, остальные — тянулись к металлическому бруску, лежащему рядом. Работа была явно не заводской — грубой, кустарной, потеки расплавленного металла заливали стекло, и никто не озаботился затереть черные пятна сажи.
— Интегральная микросхема, — ответил Гира. Каждый раз, когда он приходил сюда, то каждый раз останавливался, чтобы еще раз взглянуть на то, с чего все начиналось, когда он увидел выход там, где раньше был лишь тупик, мост, перекинутый через пропасть.
Блейк, все еще ничего не понимая, удивленно покосилась на отца, явно сдерживая недоуменное «и что с того?»