Фавн. Станция была исключительно человеческим поселением — и даже не по причине расизма, просто… так получилось. Вне Королевств дискриминация и притеснение фавнов была редкостью — лишь сильнейшие могли позволить себе создавать негатив, не боясь атаки Гримм. Но после Падения Бикона даже сам Вален не мог не испытывать напряжения, зная, что где-то рядом с ним находится живой фавн. Он понимал своих людей, когда их первой реакцией было запихнуть чужаков в одно из складских зданий, обычно сдаваемых в аренду, но сейчас пустующих по зимней поре. Подчиняться и жить в холодном каменном здании на отшибе, отогреть которое по такой погоде было почти невозможно, пришелец не пожелал и селяне, чувствуя себя в большинстве, попытались заставить его силой. Результатом стали сломанная рука и три челюсти, несколько вывихов и больше десятка синяков. Пару дней спустя Саймон, один из трех Стражей поселения с открытой аурой, нехотя признался Валену, что чужак, если бы захотел, легко поубивал бы их всех — всю деревню, и спокойно занял бы ратушу.
Они легко отделались — Браун попросил лишь теплую комнату в Холле, питание и даже не забыл заплатить за все это. Валену не нравилась эта история — некто, кого чужак принес с собой на спине, оказалась не просто молодой девчонкой, но тяжело раненной, причем совсем недавно — она даже ходить нормально могла только держась за стеночку. Сейчас, конечно, давно уже были не Темные Века, когда всех калек просто убивали, чтобы не звать Гримм, но… когда такая молодая и красивая девчонка оказывается калекой, она не может не страдать от этого. А страдания привлекают смерть в облике черных тварей с белыми масками вместо лица — Тварей Темноты. Сейчас зима — по закрытым перевалам и в такую метель даже Гримм предпочитают сидеть по норам, но что будет, когда буря закончится? А если у нее открыта аура?
Встретившись взглядом с дочкой, Вален молча кивнул и шепнул «Неси», зная, что Сара без труда поймет его. И точно — быстро кивнув, девушка направилась в подсобку.
В полной тишине медведь пересек Холл: казалось, он вовсе не обращал никакого внимания на густое напряжение, повисшее в воздухе. Сев в свободное кресло рядом с Валеном, он грохнул на стол стопку книг, взятых в довольно обширной библиотеке Станции еще в первый день. Подборка удивила старосту еще тогда — в основном книги по управлению коллективом, которые он сам выписывал из Вейл много лет. Не вязались как-то эти книги с первым впечатлением…
Вален привык считать, что умеет разбираться в людях. Станцию ежегодно посещало очень много людей: контрабандисты, наемники и преступники всех мастей, от вменяемых до отмороженных убийц, которых останавливал лишь древний, как сама история, неписанный закон: «Не плоди негатив там, где живешь». Или, в данном случае, куда планируешь вернуться. По Брауну многое становилось ясно с первого взгляда — скорее воин, чем грабитель или убийца, сильный боец, но совершенно точно не Охотник. Если уж он рискнул пешком преодолеть перевалы поздней осенью, чтобы добраться до Станции, а не воспользовался перевалочной базой Вейл пятьюстами метрами ниже и двадцатью километрами южнее — медведь очень не хочет светится перед властями.
А еще он был фавном. Два слова: «Белый Клык» Вален не осмеливался произнести даже про себя. Да сохранят его Боги от любых дел с террористами — контрабандисты и грабители куда лучше.
— Сара сейчас все принесет, — сказал Вален вслух, сурово посмотрев на односельчан.
Дисциплинировано отведя взгляды в сторону, те вернулись к своим занятиям — ровный гул, неизбежно создаваемый десятками общающихся людей, вернулся, пусть даже трижды фальшивый.
Браун молча присел в свободное кресло рядом и откинулся на спинку, с привычной цепкостью оглядывая зал. Вален поймал себя на том, что вновь разглядывает правую руку фавна, точнее — стальной протез, заменяющий кисть. Дорогие и сложные, они были роскошью, доступной немногим, даже такая простая модификация, как у чужака. Вален был так далек от бойца, как это только было возможно, но жил в Темных Землях, и повидал достаточно шрамов, чтобы сказать — у Брауна они были свежие: всего пара месяцев прошла с тех пор, как он потерял руку. Сталь еще не успела утратить заводского блеска, зато глубокая зарубка, оставленная мечом, пересекала ладонь по диагонали, как пресловутая «линия жизни».
Оторвав взгляд от протеза, он взглянул в лицо Брауну и обнаружил, что тот пристально разглядывает газету у старосты на коленях. Опустив глаза Вален тут же сообразил, что привлекло его внимание — большая статья на весь разворот, посвященная Вайс Шни, наследнице SDC, ее грядущему концерту и слухам о роли в Падении Бикона. Староста аккуратно сложил газету вчетверо и отложил в сторону — если его подозрения верны, то нет никакого смысла злить террориста, напоминая ему о наследнице Праховой компании Шни, главного врага фавнов и основной цели Белого Клыка.